– Скажите, что пришел муж его любовницы, - смотрю на нее требовательно.

Миловидная блондинка в сером платье пристально меня изучает и почему-то хмыкает.

– Извините, но, если вы не договаривались о встрече – ничем не могу помочь. Если хотите, запишу на завтра, сейчас посмотрю, - наманикюренным пальцем нажимает мышкой что-то у себя в компьютере и добавляет, - вот, на четыре свободно. Ваше имя, пожалуйста, и пока какому вопросу?

– Ты плохо поняла? Я сказал мне нужен Самойлов сейчас. Не завтра и не через неделю.

Видимо, блондинку что-то пугает в моем выражении лица и она вскакивает с кресла:

– Сейчас уточню, будет ли у Егора Алексеевича свободная минута.

Иду следом за ней и, не дожидаясь разрешения, вхожу.

– Инна? – смотрит удивленно на меня и свою помощницу мужчина, - это кто?

– Я хотела..

Девушка не успевает ответить, как это делаю я.

– Муж твоей ненаглядной Ксюшеньки, - холодно обрываю ее попытки.

Передо мной в кожаном кресле руководителя вальяжно восседает статный, широкоплечий, уверенный в себе мужчина. Вот он какой – любовник моей жены. Самодовольная лощеная рожа хищника и нимб всесилия на голове.

– Проходите, - обращается спокойным голосом, - Инна, свободна, я разберусь, - отвечает блондинке, и та выпархивает из кабинета.

– Или я с тобой, - продолжаю его мысль и закрываю дверь.

– Мы перешли на «ты»? В какой момент? – с наглой ироничной улыбкой отвечает Егор.

– В тот, когда ты моей жене ноги раздвинул, - выпаливаю главную мысль сразу. Не вижу смысла прелюдий и тянуть, размусоливая.

– На «ты» значит на «ты», - снова усмешка, обнажающая его идеальный белозубый рот.

Вот же сучок, небось сейчас вспоминает, как кувыркался с Ксюшей по элитным отелям, пока я ее ждал и вел домашний быт, уверенный на сто процентов в верности и любви жены. Ненавижу. Сволочи.

– Как могу обращаться? – задает вопрос.

– Иван, - отвечаю, глядя в глаза.

– Ты проходи, Ваня, да расскажи, при чем тут я, до ваших семейных передряг. Не будь Ксения Игоревна моим ценным сотрудником – сразу бы вылетел отсюда пробкой, за хамство и быдлячество. Но, учитывая ее огромный вклад в мою компанию, позволю супругу Ксюши высказаться. Выкладывай, что за претензии, - голос его становится стальным. Ироничный тон пропадает, а на лице возникает нечто наподобие суровости.

– Я знаю, что ты спишь с моей женой, знаю, что вместо фальшивых командировок кувыркаетесь с ней в постели, переписываетесь на фривольные темы, и ты точно получал от Ксюши фотографии интимного характера. Все известно, и отпираться нет смысла. Собственными глазами видел все фотошедевры в интимном белье и скрины вышеперечисленного, - подхожу к столу руководителя и сажусь без приглашения напротив.

Жду, что сейчас начальник Ксюши испугается и начнет оправдываться, придумывать чушь, чтобы обелить жену, но Самойлов лишь смотрит на меня пристально глазами с чертовщиной, а потом… начинает смеяться. Нет, даже не смеяться, а тупо ржать, глядя на меня, как на полного имбецила.

– Фантазия у тебя отменная, Ваня, да только ничего общего с реальностью не имеет. У нас с Ксенией Игоревной сугубо рабочие отношения. Пардон, но я до недавнего времени толком и не знал о ее личной жизни. Тебе стоит серьезно поговорить с теми, кто предоставил информацию, или это сделаю я. Как знаешь, иски за клевету и порчу репутации еще никто не отменял, сможешь оплатить счет, который выписывает твой язык?

Его красноречие меня бесит.

Говорит Самойлов слишком уж гладко, но на деле все иначе.

– Если Ксюша ездила в командировки, не составит же труда показать документы: приказы, сопроводительные письма, какие-то брони, начисление командировочных? – ликую от своей предприимчивости.

Попался ты Егорушка. Предоставить то у тебя ничегошеньки нет!

– Хорошего ты мнения о своей жене, - произносит с ноткой презрения Ксюшин начальник. – Это ты, конечно, круто придумал - самому загулять, изменить, спалиться, а потом бежать, как подлец, собирать компромат на ни в чем неповинную супругу. Я бы поаплодировал, да только подлецам не хлопаю, - заканчивает мысль.

– Поосторожнее в словах, - закипаю.

– Мальчик, - снова этот дерзкий и противный взгляд, словно он выше меня на три головы и сидит на троне, - советую тебе помолчать, ты уже облил себя с ног до головы. Не позорься дальше. И снова, только из уважения к твоей супруге Ксении, и из жалости к тебе олуху, я покажу документы.

От его слов я внутренне напрягаюсь. Документов нет, но мне некомфортна уверенность Самойлова в том, что он прав.

– Инна, принеси папку по командировкам Ксении Игоревны. Да, и эту тоже. Спасибо, - просит секретаря по внутреннему телефону.