Шрифт:
– Как её зовут? – спросил он у владельца магазина.
– Прекрасный выбор, молодой человек! – ответил торговец. – Полярные совы отличаются верностью и выносливостью, а Хедвиг вообще уникальный экземпляр. И, представьте себе, она у нас уже год и никому не даётся в руки! Словно ждала Вас!
Гарри тем временем спокойно посадил белоснежную птицу себе на руку и почёсывал ей голову. Сова жмурилась от удовольствия.
– Вообще-то я хочу купить сову для своей девушки.
– Не рекомендую так делать, если она, конечно, не Ваша невеста.
– Всё так и есть, – улыбнулся Гарри.
– Ох уж мне эти чистокровные семьи... – проворчал торговец, доставая клетку. – С вас тридцать галеонов...
...Миссис Уизли была и рада, и смущена, и сердита одновременно. Рада, потому что сова – очень полезный подарок, смущена, потому, что слишком дорогой, раздосадована, ибо всё ещё не оставила мысли отделаться от Поттера, которого считала не слишком хорошей парой для своей дочери, и свести её с Лонгботтом. Вот это правильные люди, всегда на стороне Дамблдора. А между тем, крепкая детская дружба между Джинни и Гарри, сдобренная игрой в жениха и невесту, медленно, но верно перерастала во что-то гораздо большее...
– Эй, братик! – Катрин помахала рукой у него перед глазами. – Опять что-то вспомнил?
– Да, – ответил Гарри, поглаживая Хедвиг, и вдруг добавил: – А там Хедвиг была моей совой, мне её подарил Хагрид, когда водил меня в Косой переулок. Ну... в первый раз...
– О! А Хагрид–то как тебе обрадуется! Родственная душа, можно сказать! – ухмыльнулся Сириус.
В письме Джинни писала, что тоже получила письмо из школы и послезавтра они всей семьёй идут в Косой переулок, приглашала Гарри встретиться там.
– Почему бы и нет? – сказала Лили, и Гарри принялся писать ответ.
* * *
Весть о возрождении Вольдеморта наложила свой отпечаток на весь быт Магической Британии: ужесточились законы против чёрной магии, ещё больше книг и зелий попали разряд запрещённых... Но пока Злодей сидел тихо люди чувствовали себя в относительной безопасности. В Косом переулке дежурили авроры, но этим зримые приметы присутствия Врага среди живых и ограничились. Семейство Уизли с примкнувшей к ним Гермионой не спеша обходило магазины и лавки. Мадам Малкин, Флориш и Блоттс, ингредиенты для зелий, Всё для Квиддича. Артур обещал подарить сыну метлу, в честь назначения того старостой и сейчас они всей толпой выбирали. В конце концов, остановились на последней модели Чистомёта.
– Не Молния, конечно, – вздохнул Рон, – но тоже здорово!
– Мы не будем делить вещи Гарри, словно он уже умер! – Раздражённо бросила Джинни.
– Ты-то уже прибрала его сову, – проворчал новоиспечённый староста.
– Кто-то же должен о ней заботиться, это ведь не метла!
Удивительно, но из всех знакомых Гарри, Хедвиг позволяла заботиться о себе только младшей Уизли, других она не признавала, даже не брала угощение, когда приносила письма.
Когда Уизли выходили из магазина они наткнулись на Малфоев. Драко уже открыл рот, чтобы сказать какую-нибудь гадость, но Люциус резко одёрнул его, Рону тоже не удалось вставить слово, но здесь уже постаралась Гермиона. Так Уизли и разошлись с Малфоями, только холодно раскланявшись.
– Что-то они тихие сегодня... – задумчиво произнесла Джинни.
– Сейчас все Пожиратели тихие, – в тон ей ответил Рон.
– Видать что-то у Сам-Знаешь-Кого не складывается, – сказал Артур.
* * *
Гарри шёл в Косой переулок со всей семьёй: с родителями, младшей сестрой, должен был встретиться там со своей невестой. Хоть свадьба и была очень отдалённой перспективой, но... Гарри вдруг с удивлением обнаружил, что испытывает в отношении Джинни какие-то собственнические чувства. Встретились, как было решено заранее, в кафе Флориана Фортескью. Посидели с мороженым, потом Молли довольно сухо откланялась – ей, видите ли, надо вести по магазинам остальных своих детей. Джинни надулась. Последовало короткое выяснение отношений между матерью и дочерью, в результате Джинни осталась с Поттерами, которые дали клятвенное обещание её не баловать и ровно через три часа встретиться со старшими Уизли в Дырявом Котле.
– "Надо других детей вести!.. Надо других детей вести!.." – вредным голоском передразнила Джинни, – как будто не могла и Ронни с нами взять!
– Джиневра! – строго сказала Лили. – Она ведь твоя мама!
– Она очень хорошая, – вздохнула Джинни, – только почему-то вас невзлюбила, особенно Гарри. И она всё ещё думает, что вы вернули Гарри с помощью некромантии.
Это было очень неприятно, но впереди ребят ждали посещение Олливандера, Флориш и Блоттс, Всё для Квиддича и других, столь же интересных магазинов, поэтому дети быстро выкинули неприятный инцидент из головы. Первым был Олливандер.
– Так, так, – медленно произнёс он, когда вся компания заглянула к нему, – помню Вашу удивительную, с позволения сказать, палочку, мистер Поттер. А чем, позвольте узнать, Вы пользовались в томмире?
И Гарри вспомнил. Удивительно, но почему-то раньше столь важная вещь не всплывала в его памяти...
...Эту ветку, примерно в локоть длиной, Гарри отломил у растущего возле его окна ясеня когда ему было пять лет. Вернее даже не отломил, он просто взял эту ветку в руки и она отделилась, как будто дерево само отдало её. Эта ветка так и оставалась живой, хотя ни разу не пустила листья. И, что удивительно, в руках мальчика она работала как настоящая волшебная палочка, хотя для всех остальных она оставалась самой обычной веткой. В тот день, когда Поттеры зашли к Олливандеру, у них так и не утихал спор, который начался в тот день, когда к Гарри прилетела сова из Хогвартса: