Бороздка врезается в ее лоб.

— Этот Старший брат и есть твой метод?

— Вроде того. Я исправился, — искренне говорю я. — И я могу тебе это доказать.

— Как это?

— Я намерен ухаживать за тобой.

Жен сдерживает смех, отводя взгляд.

— Эван.

— Я серьезно. Я собираюсь ухаживать за тобой. Все по-джентльменски и всякое дерьмо.

— Это твоя последняя творческая попытка раздеть меня?

Я еще не слышал "нет", так что воспринимаю это как хороший знак.

— Если мы сделаем это, секс не обсуждается. Я собираюсь доказать тебе, что я изменился. Ухаживать за тобой старомодным способом.

— Ухаживать за мной, — вторит она.

— Ухаживать за тобой, — подтверждаю я.

Скривив губы, изучая меня, Жен обдумывает мое предложение. Каждую секунду, пока она молчит, я знаю, что идея укореняется в ее мозгу. Потому что она хочет, чтобы я дал ей повод, чтобы было нормально сказать "да". Я знаю ее. Лучше, я знаю нас. Нет такого мира, в котором она могла бы держаться от меня подальше. Не больше, чем я могу терпеть расстояние от нее. Правда в том, что у нас никогда не было никакого сопротивления друг другу, никаких шансов разорвать неизменную связь, которая всегда сближает нас. И поскольку я не могу лгать ей, она знает, когда я искренен.

— Ты должен знать, — говорит Жен, — ты был бы не единственным моим поклонником.

Я сужаю глаза.

— Малыш-полицейский?

Она упрекает меня с гримасой.

— Харрисон пригласил меня на свидание на еще одно свидание, и я сказал "да". У тебя есть конкурент.

У нас очень разные концепции конкуренции, но, конечно, неважно. Если ей нужен парень, чтобы заставить меня ревновать, либо в качестве какой-то формы наказания, либо просто для поддержания интереса, это нормально. Это сделает победу еще более приятной. Потому что этот парень уже нокаутирован. Он просто еще не коснулся земли.

Я демонстрирую дерзкую кривую улыбку, которая, я знаю, сводит ее с ума.

— Заметано, детка.

Женевьева

Я не уверена, как это произошло. Пару месяцев назад я была уверена, что возвращение в Залив было временным. Уверенная, что в конечном итоге все наладится с отцом, домом и бизнесом — он найдет кого-то, кто заменит меня, и все отойдут от смерти мамы. Теперь, кажется, что с каждым днем, когда я остаюсь здесь, я все глубже погружаюсь в свои мысли. Несмотря на все мои усилия, мои инстинкты удерживают меня дома, и моя жизнь в Чарльстоне постепенно становится размытой с расстоянием.

Я просыпаюсь от слабого аромата кофе и приглушенных звуков спора Билли и Крейга о чем-то внизу. В ванной в коридоре работает душ, и я слышу, как Джей поет что-то похожее на песню Кэти Перри.

Я переворачиваюсь на другой бок в кровати и напрягаюсь, чтобы разобрать слова. О, это определенно Кэти Перри. Я делаю мысленную пометку безжалостно дразнить его за завтраком. Джей завалился сюда прошлой ночью после того, как Келлан выгнал его из их квартиры, потому что у него было горячее свидание. Кто знает, где спал Шейн. Этот мальчик — ходячая катастрофа.

Я не буду лгать. Хорошо быть дома.

На прикроватной тумбочке мой телефон жужжит от входящего сообщения.

Эван: Доброе утро, Фред.

Я хотела бы сказать, что Эван не имеет отношения к корням, которые захватывают и привязывают меня к этому городу. Но с тех пор, как несколько дней назад я согласилась дать ему еще один шанс, я не чувствовала ничего, кроме чистого облегчения. Мои плечи внезапно чувствуют себя легче и свободнее от усилий избегать его. Я не понимала, насколько это больно, держаться от него подальше.

Я: Доброе утро.

Эван: Удачи.

Телефон звонит прежде, чем я успеваю обдумать смысл его сообщения. Наморщив лоб, я провожу пальцем по экрану, чтобы ответить на звонок.

— Алло?

— Женевьева? Привет. Это Маккензи Кэбот. Девушка Купера.

Мой мозг переключается на внимание.

— О… Привет. Как дела?

— Эван сказал мне, что ты заинтересована в работе в отеле. Он рассказал мне кое-какие подробности о своем опыте, но я решила, что нам следует встретиться лично и провести официальное собеседование. Как ты смотришь на то, чтобы прийти и поговорить о должности менеджера? Посмотрим, будет ли это то, к чему ты готова.

От волнения у меня учащается пульс.

— Да, безусловно.

— Отлично. Если ты не занята, у меня сегодня есть время.

— Дай мне тридцать минут.

Как только мы заканчиваем разговор, я бросаюсь в душ и отказываюсь от сушки волос феном, чтобы собрать их в тугой пучок. Затем я бегаю по своей комнате, выкапывая красивую одежду, которая еще не помялась от распаковки и ищу в коробках и под кроватью обувь. Я не заморачиваюсь с макияжем, кроме помады и туши. Я всегда так поступаю с собой. Вместо того, чтобы просить о разумном сроке, который мне нужен, я обещаю слишком много, а затем связываю себя узлами, чтобы уложиться в свой собственный необоснованный срок.