Надо сказать, что черноту так меня в первый раз поразившую я как раз в той стороне и видел, но потом меня закрутили новые события и как-то мне про неё забылось. Так вот канонада доносилась как раз с той стороны и от завода черноту эту было видно. Со всех остальных сторон она была прикрыта. С одной стороны заводом, с другой нашим посёлком и лесом, с третьей какими-то многоэтажными строениями, до которых я так и не добрался, а вот с четвёртой были те самые саманные дома и вдали виднелась чернота, закрывающая весь видимый мне горизонт. Находилась она километрах в пяти от завода, наверное, поэтому особенно в глаза не бросалась до поры до времени являясь деталью необычного природного явления.

До черноты я добирался, не спеша и с тремя остановками. Поехал на очередном навороченном внедорожнике с открытым кузовом. Зачем такой внедорожник в обычном дачном доме я не сильно понял, а у хозяина теперь уже не спросишь. Канонада тем временем стихла и останавливался я только затем, чтобы рассмотреть дальнейшую дорогу — за домами обнаружилось перепаханное когда-то давно поле с вывороченными из земли разного размера камнями, а главное в некоторых местах виднелась тропинка, натоптанная десятками ног с характерными следами колёс. Именно здесь двигались погибшие у завода бойцы и именно здесь они на руках катили установки с крупнокалиберными пулемётами Владимирова.

Странно. Почему они тащили всё своё хозяйство на руках, а не приехали на грузовике? Очередная непонятка. Наверное, такая же, как и разлившаяся на всё видимое мне пространство чернота.

Чернота эта была необычной. Даже издали мне казалось, что она угрожающе живая. Ощутимая всем моим естеством как громадный организм, давящий на человеческое сознание беспощадно как асфальтовый каток и чем ближе я подъезжал к этому необычному чёрному пятну, тем сильнее моё сознание сопротивлялось ему. Так мне по крайней мере казалось.

Я остановил машину метрах в двадцати от границы света и тьмы. Да-да — это была очередная граница. Такая же как граница между привычными мне кластерами и … не такая. От этой черноты веяло непонятной мне угрозой. Она была осязаема мной как полнейшая безнадёга, но изучить это явление всё же требовалось. Может она манила меня?

Очередная странность обнаружилась метрах в десяти левее того места, где я стоял. Натоптанная ногами погибших у завода бойцов цепочка следов уходила в черноту, но не прямо, а под небольшим углом и исчезала в ней. Значит погибшие у завода бойцы пришли отсюда, а раз они прошли через черноту, значит там, где-то за полосой этого необычного кластера живут люди. Быть иначе просто не могло и я, выйдя из машины подошёл прямо к границе в том самом месте, где цепочка следов уходила в черноту. Вот странно. Там, где я стоял следы были видны, а сразу за границей они исчезали как будто их кто-то стёр, и я не счёл ничего лучше, чем вернуться за руль машины и завести двигатель.

Предположил я вроде логично — в машине я с черной землёй контактировать не буду и заеду в черноту на скорости, проеду вдоль границы несколько метров, просто выверну руль в сторону своего кластера и выеду обратно. Сказано, сделано, но всё пошло не так как я планировал. Едва машина пересекла границу света и тьмы как на всё моё естество обрушилась … нет ощущения были непередаваемы. Это было как внезапно обрушившаяся на беззащитного человека снежная лавина мгновенно закрутившее беспомощное моё тело в беспощадном ледяном водовороте.

Я мгновенно потерялся в пространстве. Какое там ориентирование на местности? Я не только не видел куда ехать или поворачивать руль. Я не понимал в каком нахожусь измерении. Единственное что до меня дошло так это то, что машина почти мгновенно заглохла и несколько метров прокатилась по инерции. Надо было выбираться из ставшей капканом кабины и возвращаться обратно, но как это сделать я просто не сообразил. Да и вряд ли бы нашёл ручку открывающую дверь машины.

Глаза мои были открыты, но я не видел даже кистей своих рук, лежащих на руле. Мне казалось, что воздух, который я вдыхаю наполнен миллиардами мелких частиц и они уже разъедают меня изнутри. Я физически чувствовал, как из меня вытекает жизнь и заполняется этими частичками неизвестной мне субстанции. Чернота была густа и осязаема как черничный кисель. Все чувства мои утонули в этом киселе и сознание чуть потрепыхавшись угасло как огонёк свечи засыпанное плотной тягучей лавиной песка.

Желание что-то сделать чтобы изменить положение вещей ворохнулось в моей голове в последний раз, и я … умер.

[i] Пистолет бесшумный. Бесшумный вариант автоматического пистолета Стечкина.

Пробуждение моё было мезопакостнейшим. Иного слова я подобрать просто не смог. Я чувствовал каждую клеточку своего тела. Каждый орган этого тела болел своей обособленной болью и этот букет разнообразных болевых ощущений показывал мне то, что я по какой-то причине ещё жив. Впрочем, жизнь эта висела на столь тонкой нити что я чисто физически чувствовал, как жизненная энергия едва теплится в моём теле. Было это очередной гранью моего необычного дара или же только фантазией шокированного произошедшим со мной воображения понять я не смог.

Видимо я долго находился в таком полубреду, потому что в тот самый момент, когда начал осознавать своё положение в этом мире вдруг почувствовал знакомую щекотку внутри черепушки — мой необычный приятель настойчиво стучался в моё сознание своими эмоциями. Наверное, он делал это уже очень давно, потому что оказалось, что стучался он не только эмоциями, но и физически — боковое стекло в машине было разбито, а медузёнок настойчиво теребил меня одним из своих щупалец за левое плечо.

Приходил в себя я долго и крайне медленно. Разбудив меня медузёнок, перестал теребить меня, но от машины далеко не отошёл, неподвижно подвиснув в нескольких метрах от моего угробленного чернотой организма.