— Да.

— Есть уже варианты?

— Бармен в ресторане. Он работает до двенадцати ночи. Я успею выспаться до занятий. Все равно раньше не ложусь. Там график попрошу несколько дней в неделю. Ты не против?

— Да а на что ты еще сгодишься пока? — оглядел меня отец с ног до головы. — Оболдуй пока что. — Не полы же тебе мыть… Только сфера обслуживания. Что ж, попробуй. Попрыгай немного перед другими. Может уму-разуму научишься.

— Договорились, — кивнул я. — Я учту все твои пожелания.

— И еще, — снова посмотрел на меня отец. — Перед девчонкой надо извиниться.

— Я сам хотел извиниться перед ней, — опустил я голову. Стыдно перед отцом. — Но я не смог узнать куда ее определили.

— Я сам все узнал уже, — сказал отец, протягивая мне стикер с адресом. — Сделай так, чтобы она заявление и не писала. Это вдарит по всем нам… Ну а тебе — светит интернат.

Пришлось собираться и в часы посещений ехать в больницу, куда угодила Кристина. Извиняться очень не хотелось, да и представляю, как сильно она мне будет «рада» после всего, что случилось, но деваться некуда — сделать это в самом деле необходимо, а за свои поступки я привык отвечать.

Пока бензина в тачке хватало, и я поехал на ней.

Рулил и думал все о девчонке, о том, что случилось тем вечером, об интернате… Такой расклад мне совсем не нравится. Надо как-то донести ей, что я козел, но такой козел, который все понял, сильно извиняется и обещает, что больше так не будет…

— Бред какой-то, — озвучил я свои мысли, сворачивая к книжному магазину.

Как-то идти с пустыми руками неприлично, есть ей многое нельзя сейчас, наверное, да и не знаю я, что она любит, а время коротать наверняка скучно. Решил ей купить почитать что-нибудь. Надеюсь, она умеет…

Выбрал пару книг, на случай, если одна из них совсем не угодит, оплатил, положил их в фирменный пакет и отправился в другой магазин: купил для Кристины симпатичную чашку, ложку, пачку хорошего тростникового сахара и один из своих любимых чаев — пирамидки с запахом шоколада. Под такой чай читать книги довольно прикольно.

Когда покупки были сделаны и лежали на переднем сиденье авто, я направился уже в больницу.

Машину пришлось оставить на парковке и идти до приемного покоя пешком.

С пакетом для Кристины я подошел к стойке с администратором.

— Здравствуйте, — сказал я. — Как мне увидеть Кристину Калистратову? Вот данные.

— Здравствуйте, — отозвалась девушка и забрала из моих рук стикер с информацией о Кристине. Затем она подняла снова глаза и окинула меня взглядом с головы до ног. Оценивающим. Наверное, считала в уме, сколько может стоить моя куртка и белые кроссы. — Вам нужно пройти на третий этаж, палата триста семь. Только наденьте бахилы. Чистые есть в боксе на входе.

— Хорошо, спасибо, — ответил я и вернулся ко входу, чтобы взять пару бахил, которые затем натянул на кроссовки.

Поднялся на третий этаж и нашел нужную палату. Замер у двери, не решаясь постучаться. Она меня сразу пошлет, интересно, или еще ведро мусорное на голову наденет?

Да и мне ее видеть радости нет никакой — из-за нее столько всего свалилось мне на голову. Лучше бы она вообще не появлялась на этой вечеринке чертовой… Принесла ведь не легкая. А еще эта белобрысая коза мне не ответила на смс. Вообще офигела… В кои-то веки сам пишу девчонке, а она со мной в динамо играет…

Ну ладно, что тут — до ночи стоять? Надо идти, стелиться перед ней. Иначе отец меня разнесет в пух и прах.

— Да, — услышал я с той стороны двери, когда все-таки постучал.

Я получил разрешение и вошел в палату.

Крис так и замерла с телефоном в руках. Я остановился на пороге, и наши глаза встретились. Да, радости в ее взгляде не было вообще, что неудивительно. Сначала она смотрела ошарашенно, широко распахнув голубые глаза в обрамлении светлых длинных ресниц, потом недовольно поджала губы и опустила глаза на свои руки.

— Привет, — сказал я единственное логичное, что можно было сказать в этой ситуации.

И она промолчала.

Коза. Бесит. Неужели так сложно ответить на приветствие или я не заслуживаю даже этого? Или может, ее не учили, что из вежливости стоит отвечать, раз уж с тобой поздоровались?

— Слушай, я… — заговорил тогда я сам. Мне все равно надо как-то это все решать, даже если она все время решила играть в молчанку. Надеюсь, что она только немая, а не глухая к тому же, и слышит меня. — Я понимаю, что ты меня не очень рада видеть, и все такое… Но я хотел извиниться.