– Буду, обязательно буду, – обещает она всем сразу и каждой в отдельности, – куда ж я денусь… Значит, нужна я зачем-то здесь, раз меня ничего не берёт. Она улыбается своей мягкой, обезоруживающей улыбкой, на которую хочется смотреть долго, не отрываясь. И ещё хочется дотронуться до упругих щёчек, которые образуются каждый раз при её появлении. Улыбка обнажает удивительно красивые, ровные зубы. Раечка взмахивает напоследок изящной рукой и спускается по лестнице.

Вставные зубы были ужасно неудобны. Но она научилась не обращать на это внимания. Она свыклась с неудобством и болью, причиняемым не только зубными протезами. И потом, что же делать, если своих зубов у неё осталось только три…

По больничному переулку легко идёт миловидная, стройная женщина с красивой улыбкой и тёплым, ласковым взглядом. Ей совсем недавно исполнилось семьдесят лет. У неё прекрасное, солнечное имя, которое невероятно подходит ей. В его корне слово «рай». Её зовут Раечка. И у неё в жизни всё просто замечательно.

Риту бросил муж. Причём внезапно и резко, как обухом по голове: «Я ухожу от тебя». Некрасиво, мягко говоря, поступил, всё-таки двадцать лет вместе прожили, и вдруг, ни с того, ни с сего. И при всём при этом, ни малейшего намёка на угрызения совести или раскаяние. Ничего похожего… Только уверенное спокойствие, которое даёт лишь сознание своей правоты, молчаливое равнодушие и холодная констатация факта…

Но, собственно, вот эта история, как она есть, во всей её, будем говорить, довольно неприглядной и слабо объективной сущности. И это так, хотя бы потому, что с более-менее убедительной достоверностью картина происходящего, да и то не в полном объёме, известна нам лишь с одной стороны. А именно со стороны пострадавшей, каковой она себя до последнего времени считала, то есть бывшей жены.

Маргарита является сотрудником сети магазинов «Магнит» и занимает должность руководителя отдела товародвижения. Работа сложная, ответственная и очень нервная. Связанная с определённым количеством командировок, часто весьма длительных. Хотя, справедливости ради стоит отметить, что довольно неплохо оплачиваемая. Что было весьма кстати, так как муж её, Валерий, к сорока годам так и не нашёл достойной его масштабной личности занятия, а поэтому регулярно находился в поисках себя. Кроме вышеозначенного мужа, имелся уже без пяти минут совершеннолетний сын-студент, к данному повествованию, впрочем, имеющий лишь самое косвенное отношение.

Накануне описываемых событий, пока ещё ничуть не бывшая, а самая что ни на есть настоящая жена Рита, как раз вернулась из очередной командировки. Она находилась в городе Краснодаре почти месяц. Едва войдя в дом, она сразу поняла: что-то случилось. Произошёл какой-то сбой. Какое-то непредвиденное событие, причём самого негативного свойства. Хотя между мужем и женой ещё не было произнесено ни единого слова. Возможно, в этом-то и было всё дело. Риту неприятно поразило то, что её муж почему-то не посчитал нужным не то, что подойти к ней, а даже нормально поздороваться. Он только неопределённо кивнул головой, проговорил что-то неразборчивое и скрылся в недрах дома. И здесь отметим, между прочим, Ритиного дома. Как бы это мелочно и прозаично не звучало в контексте нашей истории. Она постояла в растерянности, не понимая причину такого поведения мужа, и отправилась за разъяснениями, гадая, что же могло произойти. Ведь ещё вчера (или позавчера?) они разговаривали по телефону, и вроде бы всё было в порядке. По крайней мере, она не могла вспомнить ничего, что могло бы вызвать у неё тревогу или беспокойство. Обычный, ни к чему не обязывающий и почти не остающийся в памяти разговор двух, очень долго состоящих в браке людей.

– Я ухожу, – отрезал муж Валера, – и отшатнулся от неё с какой-то даже неприятной поспешностью, когда она подошла к нему спросить, что случилось, – и сам подам на развод, тебе же вечно некогда…

Дальнейшее выяснение отношений почти ни к чему не привело. А лишь слегка прояснило имевшуюся весьма печальную картину. Ну да, у Валерия появилась женщина, и уходил он, понятное дело, к ней. На этом историю можно было бы и закончить, если бы снова не это вездесущее, неумолимое, как смерть, злоехидное, с ног на голову всё переворачивающее «но». В нашей истории, это мелкое и противное «но», явилось именно той самой соломинкой, которая легко могла переломить спину пресловутому верблюду. То есть Рите.

– Я ухожу, – сказал с грустным вызовом Валера, – но кроме того, подаю на раздел имущества… Просто хочу предупредить, чтобы ты знала.

– Что? Как? – спросила не успевшая опомниться ещё и от первой ошеломляющей новости Маргарита, – Но дом… мой, ещё от бабушки мне…

– От бабушки, от дедушки, от серого козлика, – с неожиданной злостью перебил её Валерий, – знаю я, что ты сейчас скажешь… А то, что я за двадцать лет здесь сделал, уже не считается? Это мы уже благополучно забыли?!

Маргарите показалось, что она принимает участие, причём против своей воли в какой-то пошлой комедии или глупом розыгрыше.

– Послушай, но ведь это ты решил уходить…

– Да, – запальчиво отозвался муж, – потому что мне нужна жена, – он посмотрел прямо на неё и повторил по слогам:

– Же-на! А не выжатая, как лимон, готовая рухнуть от усталости взмыленная лошадь… Можешь ещё отправиться куда-нибудь, не всё ж в одном месте месяцами торчать… А по поводу дома, будь уверена, я консультировался, у меня и свидетели есть, которые, если у нас дойдёт до суда, дадут нужные показания. Кто-то из них камень привозил, у кого-то я плитку заказывал, да и много чего ещё, все эти товарные чеки и квитанции, представь, на моё имя, ты же занята постоянно. Так что если не захотите с матерью продавать дом, можем рассмотреть вопрос денежной компенсации…

– Послушай, – после некоторого размышления произнесла, наконец, Маргарита, – неужели ты сможешь так поступить?

Валерий отвернулся и пожал плечами.

– Мне ведь нужно где-то жить…

– С моей новой молодой женой, – мысленно продолжила за него Рита, – которая не такая взмыленная и не настолько ещё выжата, ну-ну…

В тот же вечер, Валерий взял чемодан с собранными, оказывается, загодя вещами и уехал. Пока что на квартиру к своей избраннице, к слову говоря, не такой уж и молодой, зато при взгляде на её роскошные, кустодиевские формы, уж точно никто не назвал бы её выжатой, как лимон. Язык бы просто ни у кого не повернулся.