Монро с тоской смотрел на конверт с эмблемой его университета. В нем был список дополнительных платных курсов, которые было необходимо пройти за семестр – квота на обучение не покрывала эти расходы. Он мог лишь догадываться, в какую сумму это может вылиться, зато точно знал, что этих денег у него не было.

Проблема была в том, что последнее время ему совсем не везло с подработками. Его либо кидали, либо платили меньше оговоренного, поскольку "выступал он паршиво". Врали, конечно, но владельцам баров и клубов было проще всего так сказать. Мол, публика не разогрелась, алкоголя бар продал не сильно больше обычного.

Нужно было что-то делать. И либо искать варианты подзаработать, либо продать почку. Желательно, чужую.

Конечно, Себастьян, добрая душа, согласится подождать с оплатой за квартиру, но беда была в том, что Монро уже ему задолжал, как земля крестьянам. Еще ведь на подарки потратился, черт бы побрал Рождество. Хотя, пожалуй, на это денег было меньше всего жалко.

Монро достал листочек и стал считать, какие статьи расходов мог бы сократить. Из того, что выходило, даже с учетом отсрочки платежа за квартиру, Монро грозило голодать в ближайшие пару месяцев. И все еще нужно было откуда-то взять две тысячи долларов.

Просить у друзей ему не позволяла гордость. Ведь до этого она как-то справлялся, значит, должен справиться и сейчас.

В голову даже пришел вариант заняться вебкамом, но как пришел, так и ушел – не дай Бог, кто увидит и узнает, позора не оберешься. По той же причине были отметены все прочие возможности, где объектом расчетов выступало тело Монро, как таковое.

И для него началась самая настоящая гонка за деньгами – однажды он даже согласился подработать грузчиком, при этом стараясь не отступать от своего плана экономить на всем, в первую очередь, на еде.

Но это явно не устраивало его друзей – после того, как он пару раз отказался от ужина, заверив, что не голоден, а на самом деле, чтобы не тратиться на заказ, они стали заказывать еду с расчетом и на него явочным порядком.

– Еще чуть более не голодным ты будешь завтра, когда грохнешься в обморок, – не просто строго, а немного даже со злостью в голосе заявила ему Иззи, впихнув ему в руки контейнер.

– У тебя точно все нормально? – спросил Оскар, с беспокойством глядя на него. Тот снова чаще стал ночевать дома – Джорджу, как бы ни хотелось, пришлось вернуться к работе в университете в Британии.

– Да, все нормально, – заверил его Монро, улыбнувшись и приняв контейнер от Иззи. – Обещаю, как только я стану известным и богатым, буду угощать вас ужинами в лучших ресторанах каждый день.

Его диета уже начала приносить свои горькие плоды – он не только потерял в весе, но и начал страдать от приступов гастрита и отчаянной тупки. Когнитивным способностям немного помогал крепкий сладкий кофе, но Монро понимал, что долго так он не протянет.

В один из вечеров, когда его выступление в клубе сорвалось, он стал ощущать отчаяние. Он вышел из этого затрапезного бара, где собрались отборные пьяницы и реднеки, не способные оценить его музыку по достоинству. Сил ехать домой не было, денег на такси не хватало. Монро увидел неоновую вывеску другого бара в паре улиц и решил попробовать счастья там. Во всяком случае, над входом висел радужный флаг, так что едва ли там кто-то обзовет его "крашеным педиком".

Толкнув входную дверь, Монро прошел недлинным темным коридорчиком, и едва не ослеп, поначалу решив, что поймал вспышку стробоскопа. Но нет, зал в принципе очень ярко освещался.

Немного опешив от такой яркости, Монро бочком прошел к барной стойке, не сводя взгляд со сцены, где выступала какая-то броско накрашенная дама.

– Что тебе налить, котик? – почти в самое ухо ему раздался голос.

Монро вздрогнул от неожиданности и, повернув голову, увидел даму со схожим макияжем и ярко-фиолетовыми волосами.

– Первый коктейль за счет заведения, – подмигнула она.

– Мне… просто содовую, пожалуйста, – попросил Монро, но в итоге получил большой ярко-розовый коктейль, который выглядел так, словно домик для Барби вместе с ней самой растворили в кислоте и украсили зонтиком. Но он все же рискнул попробовать и тот, как шипучка брызнул на язык и мягко толкнул в голову каким-то крепким алкоголем.

На сцене выступала Шер. От этого открытия Монро слегка завис, но песню ни за что бы не перепутал. Правда, в какой-то момент до него дошло, что выступление идет под фанеру. Когда оно закончилось, на сцену полетели долларовые бумажки. От зависти Монро глотнул еще коктейля, проигнорировав трубочку.

– Давайте-давайте, поблагодарим Шер Мон Шер за такое выступление! Я не вижу вашей любви, давайте, сучки, активнее, активнее! – дама-конферансье вела себя с публикой так, словно та ей была чем-то обязана. Она швырнула доллар кому-то в лицо, заявив, что еще никогда в жизни ее не оценивали так низко. И толпа не была против. Если бы Монро повел себя так в предыдущем баре, его бы избили ногами.

– Для тех, кто в коме или прибыл недавно, напоминаю, что я, Текила-Ванилла сегодня хозяйка вашего вечера. Пристегните ремни, девочки и мальчики, потому что сегодня пятница и, значит, мы идем в отрыв! – прокричала она в микрофон, яростно размахивая боа из перьев.