Леон ухмыльнулся, когда присоединился к нам, пробираясь вперед по другую сторону от меня, в его глазах была та же опасность, которую я наблюдал в ночь в ломбарде.

— Куда мы идем? — растерянно спросил я.

Данте усмехнулся, прикрыл рот свободной рукой и завыл, призывая свою стаю. Напряжение нарастало в моем нутре, когда Оскуры помчались к нам, за нами тянулись товарищи по стае из школы и его семьи.

Данте толкнул дверь в раздевалки и по моему позвоночнику пробежала дрожь предвкушения, когда команда Эверстар посмотрела в нашу сторону.

— Итак, — позвал Данте, его голос был громким и властным. — Кто здесь подумал, что будет хорошей идеей обмануть Короля Оскура?

— Послушай, парень, — быстро сказал Финли, вставая перед своей командой и его самоуверенное поведение улетучилось в мгновение ока. — Это не личное. Мы постоянно жульничаем… и ты все равно выиграл, так что ничего страшного, верно?

Данте повернулся, чтобы посмотреть на свою семью, которая сгруппировалась в пространстве позади нас. — Вы думаете, ничего страшного, что они так меня не уважают? — спросил он небрежно.

Волки вызывающе зарычали, и в ответ на это волосы вздыбились на моем затылке.

Темная улыбка озарила черты лица Леона, а его руки сжались в кулаки, когда он уставился на команду, которая пыталась обманом лишить нас победы.

— Не думаю, что они согласны с тобой, stronzo, — усмехнулся Данте, вернув взгляд на Финли.

Финли отступил назад, натолкнувшись на нескольких своих товарищей по команде, как будто думал, что сможет убежать, но волки уже кружили вокруг них, загоняя их в угол и низко рыча.

— Я думаю, тебе нужно получить урок об уважении, — медленно произнес Данте, с намерением шагая вперед, и ведя меня за собой, крепко прижимая руку к моему позвоночнику.

Я сопротивлялся, пятки упирались в кафельный пол, когда я слегка покачивал головой.

Данте перевел на меня свой темный взгляд, и все шутки и игривость улетучились из него. В его взгляде не было ничего от того парня, которого я начинал считать своим другом. Передо мной был Король Клана Оскура, Штормовой Дракон, рожденный от волков. И его мрачное выражение лица говорило о том, что он настроен решительно.

— Ты с нами или против нас, cavallo, — предупредил он, когда дрожь страха пробежала по моему позвоночнику.

— Давай, парень, — подбодрил Леон, хлопнув меня по плечу. — Разве ты не хочешь преподать урок этим засранцам? Они жульничали, чуть не стоили нам матча, пырнули тебя.

Я задумался, пока Волки завывали, подбадривая меня, а Данте держал меня под прицелом своего взгляда. Они были правы: эти парни почти украли у нас победу только потому, что не были достаточными фейри, чтобы играть по правилам.

— Разве тебе не надоело позволять жизни гадить на тебя, cavallo? — Данте соблазнительно мурлыкал. — Разве ты не хочешь почувствовать, каково это — взять бразды правления в свои руки? Разве ты не хочешь узнать, каково это — быть Альфой?

Каким-то образом его слова проникали сквозь мои защитные механизмы, взывая к каждой маленькой кричащей части меня, которой всегда доставалось в жизни несладко. Они шептали о том, как моя мама передала мне этот долг, и о том, на какую жизнь будет обречена моя сестра, если я не смогу выплатить его. О том, что ни разу за всю мою жизнь у меня не было ничего легкого. А потом появились такие засранцы, как Финли и попытались обманом лишить меня одной из тех немногих вещей, которые я сам заработал.

Из горла Леона вырвался рык, и он пошел вперед, уже не дожидаясь, пока я присоединюсь к нему, когда он бросил на пол свою грязную футболку питбола.

— Последний шанс, mio amico, время доказать, какой ты фейри, — сказал Данте.

Электричество потрескивало в воздухе, когда он повернулся лицом к Финли и остальным членам его команды обманщиков. Прикосновение штормовой силы Данте зажгло во мне собственную искру, и я решительно шагнул к нему.

Он был прав. Пришло время перестать позволять жизни гадить на меня. Пора встать во весь рост и стать хозяином своей судьбы. Я не собирался позволить Старушке Сэл разрушить будущее Элис, и уж точно не собирался быть человеком, который стоит в стороне и позволяет людям вроде Финли принимать меня за дурака.

Рычание ярости вырвалось из моих губ и волки завыли, когда внезапно началась драка.

Я поддался жажде крови, позволив своим инстинктам руководить мной, и мои кулаки пустились в ход, колотя плоть и кости с яростью, подпитываемой всей несправедливостью, которую мне пришлось пережить в своей жизни.