Но им повезло. Мелодия заиграла снова. Первой устройство обнаружила Маша и случайно нажала на кнопку ответа вызова. Макс быстро забрал телефон и поднес к уху, не глядя на экран, решив, что звонит Петя.

– Слушаю, - грубо произнес он.

– Я беременна... – Анфисин голос, срывающийся на плач.

Гудки.

– Погоди... – Макс в недоумении кричит в трубку, но бесполезно.

Что это? Уловка? Шутка? Правда?

Перезванивает, но в ответ лишь: «Аппарат абонента временно недоступен». Черт! Черт бы побрал все эти телефоны!

Маша подходит к нему и заглядывает в глаза. Саша, услышав крик, жмется к стене подальше от отца.

– Мы едем в Москву! – решительно извещает Макс.

– К маме? – робко спрашивает Маша и начинает плакать.

К ней тут же подключается Саша.

– Зоя Васильевна! – недовольно зовет няню Макс. – Разберитесь с ними!

Слишком много всего произошло. Ему надо подумать. Побыть наедине с самим собой. И детские слезы сейчас будут только сбивать его с мыслей.

Анфиса которые сутки просыпалась от того, что к ее горлу подкатывала тошнота. Последние дни преследовала какая-то слабость, сонливость. Она не узнавала саму себя. Привычные любимые запахи духов теперь были ей неприятны. Да и вообще любые запахи вызывали отвращение.

Когда она поделилась симптомами с Никой, та рассмеялась.

– Да что такое? Почему ты ржешь? – недоумевала Анфиса.

– Подруга, да ты беременна! Чего тут неясного?

– Беременна? – обомлела брюнетка. – Быть того не может!

– Как не может? Уже случилось! – дразнила ее Вероника.

– Да с чего ты так уверена? Я просто заболела.

– Ахаха... Заболела она... Иди купи тест, больная.

Тест подтвердил догадки Ники и опасения Анфисы. Беременность была для нее полной неожиданностью.

– ААААаааа.... Спасииии меняяяя... – ревела она в трубку Нике.

– Да что ты будешь делать! – возмущением отреагировала подруга.

– Как что? Я не знаааааю, шо делааать.... Шо теперь делать?

– Рожать, конечно! Что за истерики, Фиска?

– Мне плохо. Мне не нужны дети. Зачем они мне? Я никогда их не хотела. Я не буду рожать. Тем более я разведена. Не хочу одна детей воспитывать, - вперемешку со слезами разобрала кое-как суть Вероника.

– Так, стопэ... Я чет не поняла. Ты же хотела забеременеть?!

– Хотела.

– А что сейчас случилось?

– Не знаааююю, не понимаааююю...

– А. Кажется, я поняла. У тебя... как там это правильно называется... короче, гормоны скачут. Ты давай там не реви. Нечего тут нюни распускать. Всё же круто! Наш план сработал. Звони своему Максику, и пусть радуется, что станет папочкой.

Спустя пять минут Вероника снова услышала одни слезы.

– Что опять?

– Я позвонила.

– И?

– Там какие-то дети...

– Ну мало ли где человек! Что ты так остро реагируешь! Что он сказал?

– Ничего не успел, я повесила трубку.

– Хорошо. А чего ревешь-то?

– Не знаааюююю... Он меня не любииит...

– О, Боже! Перестань! Сейчас я приеду к тебе.

Макс не находил себе места. Что за женщина! Как она могла так поиздеваться над ним? Снова набрал номер, но записанный голос оператора сообщил, что «абонент занят». Папочке, наверное, звонит, жалуется. Миллионер не понимал, откуда в нем вдруг взялась эта язвительность. Их брак был по расчету. Он играл честного мужа. Она – такую же жену. Все по правилам. Какие к нему могут быть претензии? И к ней тем более.

Он слышал, как за соседней стеной плачут дочки. Схватился за голову. Его спокойная и продуманная до мелочей жизнь вдруг превратилась в ад. Он искал счастья и вроде бы даже нашел его, но не одно, а целых два, а точнее – три. Что теперь со всем этим счастьем (или уже богатством?) делать? Объединяться и жить шведской семьей? Что за бред он сейчас несет самому себе в голове!

Это просто эмоция, Макс, просто эмоция. Успокойся. Он вдохнул полной грудью, выдохнул до конца, сдув живот. Вернулся к дочкам. Обнял их. Какое же тепло от них исходит! Как он мог их бросить? И сможет ли бросить нового ребенка? Заберет его у Анфисы к себе? Ведь ей точно не нужен малыш. Ей нужны только деньги Макса. Такая же, как ее папаша.

По прибытию в Москву его телефон начал разрываться сильнее, чем прежде. Миллионер понимал, что время шло и невозможно всю жизнь бегать от решения важных вопросов.

– Да, Ефим, слушаю.

Давно не видел Макс Ефима в таком состоянии. В потоке его ругани, касающейся миллионера, за мириадой нелицеприятных слов в свой адрес, он с трудом пытался разобрать, чего хочет партнер.

– Ефим... Ты успокоился? – Макс снова стал холодным и проницательным.

Молчание в телефоне ответило на его вопрос.