– Ты чувствуешь себя неполной, - перебивает парень в желтом.

– Точно.

– Я тоже.
– Он смотрит на нее ободряющее и косится на нас с Каем.
– Я Бертон, - говорит он хриплым голосом.
– Я здесь единственный из Учебной Общины, что меня не удивляет. В смысле, в нашей общине редко появляются Аномалии, но когда появляются… - Он не заканчивает предложение.

– Почему ты так пессимистично настроен?
– спрашиваю я.
– Нам просто нужно быть запечатленным с кем-то другим, и потом мы станем, как все.

– Ты этого хочешь?
– спрашивает Кай.
– Быть как все?

– Конечно, - быстро отвечаю я.
– Этого все хотят.

– Разве?
– Кай смотрит мне прямо в глаза, испытывая мое терпение. Почему он просто не может оставить меня? Я хочу, чтобы Клаудия Дюрант быстрее вернулась и рассказала, что делать дальше.

Меня бесит незнание.

– Посмотри вокруг, - говорит Бертон и проводит руками по волосам… ну, точнее по тому, что от них осталось. Как и у Заступников, у женщин и мужчин в Учебной Общине могут быть только очень короткие волосы. Черные колючие волосы Бертона подстрижены настолько коротко, что он кажется лысым.
– Единственные, с кем мы можем быть запечатлены - это только друг с другом. Небольшой выбор. И, если вы не заметили, мальчиков четверо, а вот девочек всего три. Не очень хорошо для парней.

Он смотрит на Кая и Дженезиса, а затем на мускулистого парня, который облокотился на свой коричневый вещмешок и еще не представился.

Мы все поворачиваемся к парню, который сконцентрирован на своих руках: он что-то крутит и связывает. Наконец, он встает и подходит к Микаэле и передает ей этот предмет. Она успокаивается на секунду, чтобы осмотреть его. Это красивое ожерелье, аккуратно сплетенное с травой и маргаритками, которые он сорвал рядом с собой на поле.

– Я Радар, - застенчиво говорит он и улыбается Микаэле, пока осторожно одевает ожерелье на ее шею.
– И, если мы должны быть запечатлены, я выбираю тебя.

***

– ТЕБЕ НРАВИТСЯ МИСС СИНГХ?
– спрашивает Собек своего сына, когда тот, наконец, сел обратно в кресло.

– Она нормальная.
– Каликсу интересно, почему его отец спрашивает про его предписанного партнера. Уже прошло два года с тех пор, как Каликс посетил Лагерь Монарха, и Собек ни разу не спрашивал его про Сараю. Она хорошенькая девушка из Учебной Общины, и Каликс проводил с ней положенное время: они разговаривали по планшетам, смотрели голограммы друг друга на идентификационных часах и планировали совместное будущее. Точнее… он не очень планировал… в основном говорила Сараю. Она могла говорить часами про их будущее и готовила свой переезд из Восточной Америки в Саббатикал-Сити, чтобы быть вместе с ним. Она нравилась Каликсу, и он был рад провести жизнь с ней, но сейчас голограммы на окнах его отца были ему намного интереснее. Он раздумывал, как может получить к ним доступ.

Он раздумывал, как может украсть часы своего отца.

– Просто нормальная?
– Собек повел бровью.
– Разве не странно, что все твои друзья… как вы там говорите? По уши. А ты говоришь про своего предписанного партнера - нормальная?

– Мне кажется, имею в виду. Я никогда об этом не думал.

– Ты когда-нибудь думал, почему твой Третий не жужжал, когда ты был в лагере?

Каликс рассеяно дотронулся до Третьего, который был зашифрован нано-технологиями его отца. Третьи позволяли Собеку собирать и распространять информацию через спутники. Так что через них граждане могли наблюдать, но и за ними наблюдали.

– Нет. Я имею в виду, я подумал, что не было жужжания из-за глюка.

– Глюк? У моих технологий не бывает глюков. У меня отлично слаженная система.

– Конечно, так и есть, сэр.
– Каликсу интересно, сколько еще будет длиться этот разговор. Обычно их отцовско-сыновьи беседы не превышали пяти минут. Может он еще успеет вернуться в игровую комнату до окончания игры.

– Третий спас планету.

– Я знаю. Ты гений, Отец.
– Каликс попытался изобразить благоговение. Он едва знал этого человека, который передал ему свой ДНК. В основном, его растила мама, в то время когда отец был занят руководством мира.

– В чем смысл Третьего?
– спросил Собек?

– Третий используется для сбора информации и для соединения с голограммными трансляциями, - механически ответил Каликс.
– Третий отслеживает картинку. Третий делает каждого жителя ответственным за его или ее действие.

Он учил это с самого детства. Его мысли снова заполнились его друзьями. Начали ли они вторую игру. Каликс был счастлив, когда играл в виртуальные игры с друзьями. Это был единственный способ убежать от реальности, в которой он единственный сын Собека. Он бы предпочел быть обычным подростком и не выделяться - быть как все.

– Сын, ты слушаешь?
– грозно произнес Собек.

– Да, сэр. Смотри, я же из королевской семьи, так? Я думаю, что мой предписанный партнер не имеет значения. Поэтому нет разницы, нормальная она или фантастическая. А Сараю нормальная. Даже замечательная. Но она просто родит мне детей. Моей главной задачей, в итоге, будет помощь в управлении этим местом, ведь так?

– Этим местом?
– Собек посмотрел на сына. Неужели он и правда такой глупый?
– Когда вы окончите школу в следующем году, все твои друзья воссоединяться с их предписанными партнерами, а что будешь делать ты?