Позже съездила на место аварии, но причину происшествия установить не смогла.

Чем можно прорезать и проткнуть прочный каучук сразу в двух разных местах?

Следует весьма поусердствовать в поисках губительно-колющего предмета на чистом дорожном полотне без рытвин и выбоин. Внимательно осматривала асфальтовое покрытие, траву и камни вокруг и около, но на что напоролась, не выяснила.

На Тома поводок больше не цепляю, отныне ремешок ему ни к чему. Варя теперь живет на улице, домой заходит редко и к клетке совсем не подходит. Она понимает, что Фёдора больше нет. Страдает и воздыхает по-своему, даже глазки с перышками поблекли. Я тоже скорблю и терзаюсь. Виновата. Не уберегла свой прайд. В свернутом, сжатом сердце пустынное безвременье.

Том не проявляет никаких эмоций. Ведёт себя так, словно четвероногих соотечественников никогда с нами не было, как будто так и надо. Чудище-юдище безжалостное!

— Умерли и ладненько.

— Махать вам коротким хвостиком не собираюсь, не получится. Прощевайте и побыстрее. Не задерживайте.

Для всех остальных бессчастных, недальних живых и овеществленно чуемых.

— Можете вялотекущим процессом томиться до коричневой пенки, словно молоко в печи и скукоживаться, распадаясь на ломкие части, точно сорванный цветок белой хризантемы в книге. Можете голодовать до светотеневой падучей и отдаваться двинутой инсомнии. Делайте как вам заблагорассудится. А я хавать и на боковую.

— Не нудеть. Отдыхаю.

— Ша! Всё сказано. Прием по личным вопросам завершен.

Колоссальное отсутствие сопереживания.

Какая воля! Силён!

Такой характер. Что он чувствует на самом деле, для меня извечная загадка. Своеобразный пес, импонирую ему за неповторимость и неформат.

Он особенный.

Он андеграунд.

Он редчайший экспонат из верховной лиги.

Глава 19: Одной крови

Никуда не выезжаю. Твержу ежечасно, что нужно искать запасные варианты жилья. Неотложно! Без всяких! Побуждай седалище на организованную демонстрацию, колебание и действенное циркулирование! Только не могу заставить себя подойти к машине. Страх, опять оказаться в аварийной ситуации, перечеркнул все здравые планы и весь мой складный распорядок. Занимаюсь огородом, но самая основная работёнка-сидя на крыше с биноклем, обследовать днем и ночью местные окрестности. Постоянное выжидание отовсюду бедствия-не лучшее занятие. Неослабное тревожное состояние подтачивает и доканывает меня изнутри.

Прямо бомбит и скипидарит. Мысли о крушении и трагической случайности выносят все думающие изломы в головном руководящем органе. Рассадник перевозбуждения! Нервы сдают, и я уже на пределе от всеохватного раздрая.

Как не дрогнув, по-мужски, вынести накаленность и перебои с выдержкой? Усердствуй, издерганная! Люторно! Желательней старайся! Ударнее! Эффективнее!

Сначала я думала, что это собаки, только меня поразили размеры геркулесов. Всё-таки, наверно, нагулянные, откормленные волчары, которые близко вышли к поселку.

А где оно, обжитое человеческое жилье?

У кого, кроме меня?

Им некого бояться. Теперь они управленцы положением.

Рассмотреть получше не получается. Далековато. Но, похоже, обосновались лесные обитатели тут основательно и надолго. Соседство великанов меня совсем не устраивает, напрягает и пугает. Смачно и упорядоченно схлебнут нас с псом, подобно двум сочным пельмешкам и не рыгнут. Хотя Том сохраняет спокойствие, следует выяснить, представляют ли частноправовые смежники угрозу для нашего мирного существования.

К машинам подходить совершенно не хочется, больше не хочется. Однако, не пешим ходом же теперь километрово расхаживать? Долго и настоятельно убеждать себя в незаменимой важности автомобиля-пустая трата времени, которого сейчас и так нет. Что не говори, а наше колесоножное воссоединение произойдет в любом случае. Рано или поздно придется сесть за баранку и нажать на газ.

Пусть будет лучше рано.

Тома с собой не беру, пока не стоит вовлекать его в туманный рейд. Вооружилась всем необходимым для слежки и обороны. Близко подъезжать не стала, залегла скрытной, неприметной простотой на травяной возвышенности.

Похожи на волков, только намного крупнее, размеры очень внушительные. Атланты в своей псовой классификации.

Они все бесхвостые, как Том!

Как Том…

Да, я в полном замешательстве. Вот чьих ты кровей и корней. Как раньше не поняла, зато теперь всё сложилось. Долго же играла в тетрис-дзен. На все лады переворачивала фигурки, меняла скорость, но так и не могла заполнить ни одного горизонтального ряда. Я относилась к нему, как к собаке и его странности, причуды и нетипичное поведение принимала за особенности характера, а он один из них.

Теперь почти каждый день езжу в новую колонию поселенцев-богатырей. Они живут стаей. Насчитала одиннадцать взрослых особей и три детёныша, только их количество может быть и больше. Меня выделяют быстро, сразу распознают, где укрываюсь.

— Здрасссте! Вот ты! А вот мы! Пиф-паффф! Ты идеальная мишень для меты.

Меняла дислокацию-моментально интерполируют.

— Тук-тук! Не ждала? Мы всё про тебя знаем. Ты стоишь в густом, невысоком рябиннике и заманчиво пахнешь провиантом. Маскировочка так себе. Это излишне-не спрячешься, хоть молотым перцем обсыпься, хоть пороховой махоркой. Посредственно косишь под мраморную статуэтку в пятнистой зеленой форме и москитной сетке на изумленном лице. Наш разведотдел гагарит и уделывается от смеха, глядя на секретного военспеца!