Когда одна из девушек перестилала мою постель, меняя бельё на то, в котором не было древесной шелухи, я задала насущный вопрос:

— А вы не знаете, где я могла бы найти более подходящую для себя одежду? Может быть есть поблизости магазины, рынки? — денег попрошу у Вардена, не могу же я всё время ходить в одном. Да и нижнее бельё пора менять.

Служанка, у которой я это спросила, застыла, глядя на меня не то с непониманием, не то с удивлением. Ответа я дождалась далеко не сразу. Она как в замедленной съёмке начала разводить руками, снова зависла, похлопала глазами, и наконец сообразила.

— Леди может съездить в город на центральную улицу. Или вызвать портного.

Так, нет, никаких портных. В детстве, когда я играла в спектакле, нам шили костюмы ёжиков, медведей и так далее. Так вот лично меня столько раз на примерке искололи портняжными иглами, что я ревела после этого целый вечер. Никогда больше не обращусь к этим чудовищам за одеждой. Детская травма, так сказать. Иначе отчего у меня холодеют пальцы при одном упоминании ателье и швей?

Я захлопнула скучную книжку, отложив её на полку рядом с креслом, и приняла решение.

— Значит завтра поедем в город. Мне кто-нибудь поможет с дорогой и выбором? Наверное, уже все знают, что я не местная. Сама могу потеряться.

Служанки стали переглядываться между собой, и одна из них поинтересовалась:

— А как же Лолла, леди? Она ведь ваша горничная. Нам спросить у неё?

— Кто? — я недоумённо двинула бровями. — Я не знаю никакой Лоллы.

Снова игра в гляделки, и одна из девушек мышкой покидает комнату.

— Сейчас её позовут. — оповестила другая.

Вот те раз. У меня, оказывается, ещё и горничная есть. Надо найти Вардена и поговорить с ним в спокойных тонах о том, какие ещё вещи о своём положении я не знаю. А то либо я выгляжу глупо, либо служанки могут подумать, что кто-то сильно провинился, и его обязательно надо наказать. Не представляю какие тут иерархически системы.

— Леди. — ой, знакомый голос. Я даже немножко обрадовалась, повернувшись к той милой девушке в сером платье, которая утром вызволяла меня из комнаты своим барабанным стуком.

Повернулась к вошедшей, стоящей в поясном поклоне девушке и досадливо закатила глаза. Не знаю почему, но излишнее раболепство и раскланивания заставляют меня чувствовать себя не в своей тарелке.

— Выпрямись пожалуйста. Ты — Лолла, да?

— Да. — несмотря на полную покорность, взгляд у горничной был совсем не подходящий. Она смотрела на меня даже не так, как Минна, повариха с кухни. Та была просто уверенной. А эта девушка будто бросала мне вызов, ни капли, не меняясь в лице. Всё интереснее и интереснее.

— Мне сказали, что ты сможешь помочь мне в покупке одежды и поездке в город. — сразу начала я.

— Если его высочество не будет против. — спокойно произнесла девушка, каменной статуей стоя передо мной.

— Его высочество не будет против. Я сегодня с ним поговорю.

— Боюсь, это невозможно. Сегодня его высочество занят. — о как! А ей то откуда знать? Или она не только моя горничная? Да и вообще, что за странные интонации? Мне начинать ревновать? А то так говорит, словно намекает.

— Для меня у него найдётся время. — я тоже меняю тон речи на более холодный. За нашим неоднозначным диалогом, похоже, наблюдают.

— Не могу быть в этом уверена. — с еле заметным нажимом.

— Ох, сочувствую. А я вот могу. Здорово, правда? — вроде доброжелательно, а вроде и с капелькой яда.

В ответ на мою интонацию глаза девушки нервно двинулись в сторону. Момент слабости, но этого хватило. Она первой отвела взгляд. Я улыбнулась ещё шире.

— Я вам сейчас нужна ещё для чего-то? — поняв, что из-за такой мелочи проиграла, Лолла решила пока просто отступить. Что ж, задерживать не буду.

— Нет, это всё. Завтра утром поедем выбирать одежду.

— Как пожелаете. — ещё один поклон, и горничная быстро покидает мои покои. Чувствую, нам с ней ещё придётся повоевать. Кто бы мог подумать, что даже среди тех, кто вроде как ниже в иерархии, могут найтись враги. То ли я жила в другом обществе, то ли не замечала такого же у нас.

— Девушки, а кто приставил ко мне Лоллу? Может кто-нибудь в курсе?

Вразнобой замотав головами, служанки вяло отмахнулись от подобного знания. Лишь одна предположила, что это мог быть сам принц, ведь кроме него вроде бы и некому. Это была как раз та, что перестилала постель.