— Слушания на какую тему?

— Боюсь, что это наркотики.

Буш понял, что президент не будет заинтересован раскручивать это дело. Шла борьба с наркотиками, Нэнси все носилась с плакатами: «Просто скажи нет». Вряд ли будет уместно публично защищать такого конгрессмена, делая из него героя Америки.

Герой Америки — наркоман…

— Как отреагирует Конгресс, Тип?

— Ну, скажем так — если вы намерены прищучить советы новыми санкциями, то теперь самое время.

— Понял тебя Тип, спасибо…

Буш положил трубку

— Похоже, кризис не проявляет тенденции к развитию. Джон, заканчивайте здесь, я в Лэнгли…

Одним из мест за пределами Техаса, где вице-президент ощущал себя на своем месте, был как раз комплекс в Лэнгли, штат Виргиния. С юных лет — он делил карьеры бизнесмена и разведчика, точнее даже бизнесмена и чиновника, его отец был сенатором и учил его: если президент просит тебя что-то сделать, ответ может быть только один — да, сэр.

А теперь он и сам в шаге от заветного кресла

Скрываясь за стеклом с односторонней проницаемостью, он слушал экстренный дебрифинг по ситуации в Пакистане, который проводил Гаст Авракотос, который рисковал стать в этой истории козлом отпущения…

— …Гаст, начнем с самого начала. Кто был инициатором поездки конгрессмена Вильсона в Пакистан…

— Сам Чарли…

— Чарльз Вильсон, верно?

— Да.

— Когда вы узнали о его намерениях?

— Шесть дней назад. Мы говорили в его офисе.

— О чем говорили?

— О странном поведении пакистанцев. Почему одни группировки полностью лишены помощи, а другие получают ее, причем в усиленном режиме.

— То есть, вы поставили этот вопрос, так?

— Верно. Мы всегда работали с Чарли очень плотно, он вникал во все детали

— Гаст, подумайте, прежде чем ответить. Вы делились с конгрессменом Вильсоном секретной информацией?

— Я не могу сразу ответить. Но разве конгрессмен не имеет степени допуска? Он же член комитета по вооруженным силам.

— Гаст вы не первый день работаете в ЦРУ и знаете, что допуск к информации по Пентагону и по нам — разный.

— Да, сэр.

— Какой информацией вы делились с конгрессменом?

— По вооруженным группам в Пакистане… черт я не передавал ему информацию о наших агентах, если вы об этом. Да она ему и не нужна была!

— Гаст, с какой целью конгрессмен Вильсон поехал в Пакистан?

— Встретиться с основными игроками, включая и президента. Узнать, что происходит

— Почему конгрессмен был так одержим Пакистаном?

— Он не был одержим Пакистаном. Он был одержим движением моджахедов.

— Это сложно объяснить.

— А вы попробуйте.

Буш понял, что за спиной открылась дверь, обернувшись он увидел судью Уильяма Уэбстера, нынешнего директора ЦРУ. Тот кивнул ему и занял кресло по соседству.

— В этом здании работает несколько тысяч человек и рядом строится еще одно. Как думаете, чем они занимаются?

— Это вопрос? Вероятно, они служат своей стране.

— Вот. Мы все служим своей стране. Это значит, что мы каждый день приходим на работу и занимаемся тем, что скажет нам делать начальство. А начальство приказывает делать то, что приказывает его начальство.

— К чему вы клоните, Гаст?

— К тому, что за всем за этим есть одна большая цель. Борьба с коммунизмом. Мы выполняем свою работу и надеемся, что она поможет этой главной цели. Но не знаем точно, поможет или нет. Конгрессмен Вильсон знал точно, что эти ребята в горах уничтожают коммунистов. Именно поэтому он выбивал для них деньги и всем чем мог, помогал — это был самый короткий и ясный путь до глобальной цели. Убивать чертовых коммунистов.

— Вернемся немного назад, Гаст. Когда вы узнали, что конгрессмен Вильсон собирается поехать в Пакистан?

— Четыре дня назад. Он сам сказал мне об этом в своем офисе

— При том разговоре присутствовал кто-то кроме вас?

— Нет, мы никогда не обсуждали такие дела в присутствии посторонних.

— После этого разговора вы сообщили кому-то о намерении конгрессмена?

— Да, я позвонил в Исламабад и Пешавар.

— С кем конкретно вы там разговаривали и о чем?

— Он неплох — заявил Буш, отвлекаясь от разговора — видит главную цель и не боится при необходимости руки испачкать.