Он считает меня продажной. Чувствую, его ненависть, презрение… и нечто темное очень болезненное, что не имеет ко мне прямого отношения, но что он вспоминает, глядя на меня.

И все же – этот человек для меня спасение.

– Молодой человек, к чему кидаться угрозами. Любую ситуацию можно решить дипломатическим путем, - говорит стоящий рядом с нами Адриан Аркадьевич.

Очень скользкий мужчина. Не хотела бы я с ним еще когда-то пересечься.

– Валяй, попробуй, - сверкает глазами байкер.

– Тут не о чем говорить, - Лев пришел в себя. Голос звучит куда уверенней. – Сейчас приедет полиция. И все закончится. И Никита отправится в место, которое уже давно стало его домом родным, - усы начинают шевелиться. Плохой знак.

– Папенька, не меняешься. Все те же методы. Даже скучно, - показательно зевает.

– Отец? – удивительный возглас у меня вырывается прежде, чем успеваю что-то сообразить. Перевожу взгляд с одного мужчины на другого.

Я знала, что у Льва есть сын. Но насколько мне известно, он живет за границей. И они иногда созванивались. Я и фотографии видела в доме. Байкер вообще не походит на того щупленького паренька. Никакого сходства. В их родство верится с трудом.

– Что ты так удивляешься, Лизок? Папенька не рассказывал, как упек за решетку собственного сына? Такая занимательная история, попроси его рассказать на досуге, - его ненависть ощущается физически. Воздух настолько тяжелый, что каждый вздох дается с трудом.

– Ты бандит! Ты ответил перед законом! – шипит таракан.

– Увы, дети не всегда выбирают правильный путь в жизни. И порой даже родители не в силах это изменить, - вставляет свои пять копеек Адриан Аркадьевич.

– Или детям вместо отца достается навозная куча. И как ни пытаешься отмыться, а вонь все равно преследует, - байкер пренебрежительно ведет плечом.

– Должен констатировать – казенные стены не помогли. Но мы это исправим, учитывая, что вышел ты куда раньше срока, - усы таракана ползут вверх. В дверях появляется наряд полиции и направляется к байкеру.

– Вот и проверишь, папенька, как в казенных стенах перевоспитывают, - Никита ухмыляется и, обращаясь к полицейским, добавляет, - Уважаемые, мы вас заждались.

– Я бы рекомендовал обсудить все с глазу на глаз, - вмешивается Адриан Аркадьевич и становится между полицейскими и байкером.

– Ну что ты, Аркаш. Я не стеснительный, могу вещать перед всеми, - Никита склоняет голову набок. Выглядит уверенным. А вот глаза, они его выдают, там плещется черный дьявольский огонь.

Оглушительный выстрел прекращает ссору. Даже испугаться не успеваю. У меня ступор.

– И почему я не удивлен? – байкер даже не морщится от боли, хотя из его плеча течет кровь.

– Надо врача! – кричу. Но мой голос тонет во всеобщем шуме.

Гости вскакивают со своих мест. Начинается какая-то вакханалия. Крики. Суета.

– Ты хотел меня убить! – орет таракан. – Это покушение! Теперь точно сядешь!

Дальше я уже не понимаю, кто и где. Полицейские, охрана снуют по залу. Раздаются еще два выстрела. Чуть вдали начинается драка. Кто и с кем уже непонятно. Женские крики.

– Следуйте за мной, - во всеобщей суете охранник берет меня за руку и тащит к выходу.

Не сопротивляюсь. Свадьба не состоится – это не может не радовать.

Надо попробовать бежать! Вдруг у меня появился шанс!

За дверью к нам подходят еще двое людей таракана и ведут меня по коридору.

– Мне плохо! Мне надо в туалет, - говорю им. Мне действительно надо выдохнуть, найти пути к побегу. Должен быть способ, как от них отвязаться.

Забегаю в уборную. Закрываю двери. Умываюсь холодной водой. Прислоняюсь к стене. Закрываю глаза. Сердце бьется бешено. Дыхание тяжелое, словно пробежала несколько километров. Так и стою. Мыслей много, но ни одной дельной. Почему я не могу собраться в критической ситуации?

– Какая встреча, Елизавета, - чужой и до боли родной голос раздается совсем близко.

Я не слышала, как он ко мне подкрался.

Открываю глаза и попадаю в светло-карий капкан. Страха нет, наоборот, глупое сердце ликует, выстукивая мелодию из прошлого.

– Богдан, - выдыхаю ненавистное и до сих пор самое любимое имя.

– Память вас подводит, Елизавета, - он стоит рядом, небрежно опирается о стену. – Я Сергей.

Я жадно смотрю на него. Бесстыдно рассматриваю. Не могу остановиться. Притяжение, оно за гранью. И теперь, казалось бы, незнакомое лицо… но там под этой маской все больше угадываются черты Богдана.