— Ну, за день-два без меня ничего не случится… Леон злился. Но предложение Умнейшего хором поддержали Полидевк и Парис, и было ясней ясного: каждый из них готов плясать от радости, что летать по воздуху предстоит не ему. А кроме того — Леон видел Умнейший последнее время раздражал обоих. Может, догадается упасть и сломать себе шею. Рады…

— Хорошо, лети, — сдался он. — Вернуться смотри не забудь.

Не слишком далеко от пустоши над лесом едва возвышалась дозорная вышка, одна из многих, установленных по западному рубежу контролируемой территории. Три особенно высоких дерева, растущих рядом, согнули, притянув друг к другу вершины, срубили лишние ветви и установили наверху помост. Собственно, вышка числилась не только дозорной, но и боевой, хотя и была оснащена устаревшей техникой. На помосте в скрипучем устройстве, напоминавшем гигантскую уключину, помещалась небольшая деревянная пушка, всегда заряженная и по ночам укрываемая драконьей шкурой от росы. Кроме того, дозорный на помосте имел пулемет «льюис» и два снаряженных патронами диска к нему. Один из дисков был неполным.

Дозорного на вышке звали Папп. Прежде он был охотником в крошечной деревушке, расположенной к северу от горного пояса, и благодаря природной зоркости глаза получил назначение в дозор. Отец, дед и прадед Паппа тоже были охотниками.

Папп не был добровольцем. Его мобилизовал Полидевк. У себя в деревне Папп, несмотря на молодость, считался не последним человеком. Как большинство охотников, он был слабым шептуном, но имел редкую способность зашептывать насекомых и добывал для деревенской Хранительницы пчелиную бумагу из свежих, недостроенных гнезд. Его уважали и даже любили. Меньше года назад он женился на дочери соседа, и теперь та ждала ребенка. Папп хотел, чтобы первым ребенком в семье была девочка.

В случае появления заурядов Папп должен был подать дымный сигнал.

Все необходимое для этого имелось на помосте: дрова и трава, очаг из камней, тлеющий огонек и тыквенная фляжка с нефтью. Для подачи сигнала хватило бы трех секунд.

В одиночку он не управился бы и с пулеметом и с пушкой. Вышку обслуживало четверо дозорных, но торчать всем вместе наверху на дневном солнечном пекле не было особой необходимости. Светлое время суток честно делилось на четыре смены, а ночью от дозорного на вышке все равно не было никакого толку, наблюдай не наблюдай.

Папп ходил по помосту взад и вперед — пять шагов в одну сторону, пять в другую. После каждого прохода он останавливался, чтобы внимательно, как требовал приказ, оглядеть западную часть небосвода и дрожащий от испарений горизонт над лесом.

С того времени, как поставили вышку, ничего в небе не появлялось, кроме нечастых птиц.

По стволам всех трех деревьев, образующих вышку, на равном расстоянии друг от друга были набиты поперечные планки — ступени. Трое свободных от дежурства дозорных, дремлющих внизу, под прохладной сенью леса, были готовы по первому крику взлететь наверх в считанные мгновения. Они специально тренировались.

Смена Паппа подходила к концу. Его разморило на жаре, и глаза слипались. Только героическим усилием воли он продолжал ходить взад и вперед. Он знал: недавно на соседней вышке дозорный заснул на ходу и сделал лишний шаг, а ограждение помоста оказалось слишком хлипким.

Папп закрыл глаза. Воспаленные солнцем веки казались тяжелыми, как неподъемные камни. Стоп! Пятый шаг. Теперь еще раз оглядеть горизонт, и еще пять шагов в другую сторону… Он с усилием поднял веки.

С запада низко над лесом двигались какие-то темные точки. Они быстро росли. Чересчур быстро для деДеревня у воды, причалы. Несколько долбленок покачиваются на зыби, поднятой ленивым бризом, — не иначе в деревне захотели рыбки. При виде «летающего крыла» лодки рассыпаются веером и спешат к берегу, а вон ту, заплывшую дальше других, рыбаки опрокинули и пытаются уйти вплавь, часто ныряя. Выходит, и здесь люди научились бояться летающего неживого.

Над южной кромкой озера тряхнуло раз и два. В наборе крыла что-то протяжно заскрипело. Леон вцепился в борт кабины, опасаясь выпасть. Пилот, обернувшись, успокоил жестом: незначительные воздушные ямы, не опасно.

Солнце почти в зените, а вылетели с рассветом. Сколько еще болтаться в небе?

Еще одно озеро, поменьше первого, проплыло в стороне, надвинулась и ушла к северному горизонту цепочка невысоких зеленых холмов, прежде чем Леон заметил над лесом темную точку. Точка быстро росла, идя наперерез. Еще одна птица решила посостязаться в скорости? Эта, пожалуй, догонит.

Он понял, что это не птица, секундой раньше, чем точка превратилась в черный ромб.

Следующие несколько мгновений плохо отложились в памяти Леона. Кажется, он колотил пилота в спину, кажется, что-то кричал… Что бы ни думал Леон о пилоте, тот сразу оценил ситуацию — «летающее крыло» заложило глубокий вираж с резким снижением. Вниз, вниз! Может быть, удастся найти поляну для спешной посадки. Нет смысла принимать воздушный бой: что там «льюисы» — новые зауряды не боятся и крупнокалиберных счетверенок! Быстрее же! «Летающее крыло» не летает, а ползет…