Шрифт:
– Только не набрасывайся на нее, а то она и так не в себе, – нажимая на кнопки мобильного, Яна умоляюще взглянула на следователя. – Она и так весь день твердит, словно попугай, что это она убила Леню… Марго! – бодрым голосом продолжила Яна. – Спроси у Таньки, какой у нее номер телефона в квартире. Подождет твой сериал! Это срочно! – повысила она голос. – Давай-давай. Я записываю. Как, как? Та-а-к! Дальше. Ничего себе… Стоп! Не может быть! Вот это да! Тогда получается, что… Так, Маргош, бери Танюху в охапку и двигай сюда. Следователь Соловьев уже здесь и ждет вас…
В трубке послышались какие-то хрюкающие звуки. Маргоша была явно возмущена тем, что у нее слишком мало времени на подготовку к встрече с Соловьевым. Но Яна не стала слушать сумбурные обвинения в свой адрес и отсоединилась.
Протягивая следователю лист бумаги с нацарапанными на нем цифрами, она задумчиво произнесла:
– Как странно. Почти наш домашний номер. Только последняя цифра не шесть, как у нас, а пять. Олег, – Яна, словно вспомнив что-то очень важное, даже хлопнула себя ладошкой по щеке. – А ведь сегодня утром нам кто-то позвонил по телефону и скрипучим противным голосом произнес странную фразу: «Спокойных снов, дорогая. Мы еще встретимся». Или «поквитаемся». Я точно не помню… Но что-то вроде этого сказано было. – Яна со значительностью поглядела на Соловьева, но взгляд того не выражал никаких эмоций, и она продолжила:
– Я так буквально запомнила эту фразу потому, что в этот момент мы с Маргошей как раз разговаривали о снах, сновидениях, вспоминали Настины сны о монахе. Помнишь? – Следователь кивнул. В глазах его наконец-то появилась искорка, свидетельствующая о том, что Соловьев начинает понемногу оттаивать.
– Мы еще подумали с Марго, – Яна заулыбалась, – что это Могиленко решил нам подпортить настроение из-за границы. Мол, еще поквитаемся с вами за то, что вы у меня из-под носа клад увели… – Яна почесала мизинцем кончик носа (с некоторых пор этот странный жест вошел у нее в привычку, и поэтому в минуты сложных умозаключений и задумчивости Яна выглядела смешно и нелепо). – А потом в дверь сразу позвонили, и я побежала открывать. Звонившей в дверь оказалась Татьяна Заваленко, которая рыдала так, что я сразу обо всем забыла. Она ошарашила нас своей ужасной новостью, что она, мол, убила мужа, а дальше все закрутилось, понеслось, и я совершенно забыла об этом странном телефонном звонке. А вдруг этот человек звонил вовсе не нам, а именно Таньке, – Яна внимательно поглядела на Соловьева, – просто ошибся цифрой? Может такое быть? А, Олег?
Ответить следователь не успел. В дверь настойчиво позвонили. Соловьеву пришлось идти открывать дверь. В квартиру ввалилась целая толпа весело гомонящих молодых мужчин. Один тут же принялся щелкать фотоаппаратом со вспышкой. Другой, быстро поздоровавшись, открыл черный чемоданчик-дипломат и, надев латексные перчатки, начал посыпать все вокруг белым порошком и тут же смахивать его кисточкой. Остальная «оперативная молодежь» вяло разбрелась по квартире. И каждый занялся своим делом: кто-то осматривал полки с книгами, кто-то внимательно изучал содержимое шкафов…
Почти одновременно с криминалистами в квартиру вошли и Маргоша с Татьяной Заваленко; на плечах у последней болтался Янин любимый розовый махровый халатик, подарок родителей на день рождения. Поняв, что таким образом мстительная Пучкова ответила ей за то, что слишком поздно узнала о приезде следователя Соловьева и не успела, как следует, одеться, Яна тяжело вздохнув и бросив на Марго тяжелый взгляд «38 калибра», подошла вплотную к Заваленко и прошептала:
– Танюш, я вызвала милицию. Но ты не бойся, – поспешила она добавить, видя, как глаза Заваленко распахнулись от сковавшего ее ужаса, – сейчас с тобой немного побеседует старший следователь прокуратуры Соловьев, Олег Сергеевич, друг нашей семьи. Он очень справедливый добрый. Ты его не бойся. Расскажи ему все, как нам. Он поможет тебе найти Леню.
Пробормотав это, Быстрова, взяв под локоток тяжело дышащую Заваленко, подвела ее к следователю и попросила:
– Только не кричи на нее! И расспроси про кинжал…
– Да, не волнуйся ты, все будет в порядке. – Взгляд следователя, на секунду остановившись на полубезумном лице Заваленко, недобро вперился в Быстрову. – А вы обе топайте-ка домой. Я попозже зайду. Или позвоню. – И развернувшись к ним спиной, Соловьев подхватил Заваленко под руку и прошествовал с ней на кухню.
Глава 6. Труп нашелся
Ворвавшись, словно фурия, в квартиру, Быстрова еще долго не находила себе места, то подливая кипяток в чашку с заварным пакетиком чая, то бегая в комнату, чтобы проверить, хорошо ли лежит трубка на телефоне. На Маргошу она почти не смотрела, негодуя на нее из-за «убитого» розового халатика. Видя, что «затронула больную струну» у подруги, Пучкова старалась быть тише воды, ниже травы. Самым, с ее точки зрения, безопасным местом, был диванчик, на котором мирно отдыхал после ужина Дмитрий Быстров, скосив один глаз в телевизор. Вот на этом диванчике Маргошу и нашла Быстрова минут через пятнадцать, когда обида на вытолкавшего ее с места преступления следователя Соловьева немного поутихла, и она перестала греметь кастрюлями на кухне.
– А-а, вот ты где затаилась, – все еще недобро поглядела она на вжавшуюся в диван Маргошу. – Ну-ка, пойдем, подруга, на кухню, есть разговор.
– Девочки, у вас все нормально? – проснувшийся было от резкого тона супруги Димка сладко зевнул и автоматическим жестом переключил пультом телевизионную программу.
– Да, да, у нас все очень хорошо, – пробормотала Яна, хватая стушевавшуюся Маргошу за руку и увлекая ее из комнаты.
– Ну, давай, рассказывай, о чем вы с Танькой беседовали, пока она была у нас, – требовательным тоном сказала Быстрова, наливая Маргоше чай.