– Отец пытал вас?!

Арольд замер, нахмуриваясь, и внезапная догадка лишила его вмиг дара речи.

«Отец?!» Она назвала графа Годвина отцом? Она – его дочь?! Не может быть! Нет и нет!

Повисла долгая тишина, которую разорвал вопрос Арольда:

– Граф Годвин – ваш отец?!!

– Да…

Он закатил глаза обессиленно и присел на каменную кладку колодца – ноги не держали. Да нет же! Чтобы она была дочерью графа-изверга? Нет! Она такая хорошенькая, такая добрая и честная на вид, и она – дочь ненавистного графа?! Нет! Это просто ошибка! Она не то говорит!

– О, Боже… – невольно вырвалось у него шёпотом.

– Не может быть, чтобы отец… – начала она, но Арольд вдруг перебил её нетерпеливо, чувствуя, как внутри начало скапливаться раздражение на эту глупую ситуацию:

– Может! Всё он может! Он отдал меня своим наёмникам… Он хотел, чтобы я кричал… Он хотел, чтобы мне делали больно… Хотел, чтобы мать моя меня слышала…

Девушка молчала, нахмурив брови, думала над его словами, покусывая губу, потом шепнула вопросы:

– Мать слышала? Кто вы? Откуда?

– Я из Оранта! Моя мать – графиня Эйвин Орантская! Я – наследник Оранта! Будущий граф Орант!

От услышанного девушка эта аж отступила на шаг невольно, и губы её изумлённо распахнулись. Да уж, Арольд её удивил, это точно.

– Но ведь… – шепнула потерянно. – Вы же будущий граф, почему же отец… – Быстро глянула на цепь на ноге Арольда. – Почему он с вами так? На улице? В цепях?

– Я спрошу его, когда он приедет… когда… – Он хотел добавить, но кашель оборвал его фразу, не дал договорить, и Арольд придавил к губам кулак, поверх него глянул на собеседницу. До сих пор не мог поверить, что она – его дочь! Нет…

А что, собственно, хотел? Что у неё, как у его дочери, внешность, что ли, будет особенная? Рога или зубы? Клыки вырастут, и она вцепится ими в него, что ли? Нет, конечно!

Там и граф ничем внешним этого самого изверга не напоминает, кстати. Человек как человек. Да, вид серьёзный и жёсткий, это Арольд помнил хорошо. Как он бил его по лицу, как допрашивал в первую ночь, как таскал за шиворот и как приказал заковать в цепи… И эти его наёмники – тоже… До сих пор мурашки по спине и рукам при воспоминании о том страхе и о той боли.

Но при всём при том граф не был уродом. И дочь его тоже такой не была. Напротив, она была хорошенькой. Такая молоденькая светленькая девочка – дочь графа Годвина Андорского. И стояла она сейчас напротив Арольда с выражением растерянности и замешательства на своём хорошеньком лице.

– Как вас зовут? – спросил он первым, поджимая губы.

– Эллия… – она шепнула чуть слышно.

Ну вот, а он какие только имена для неё ни подбирал, так и не угадал. Красивая девочка, красивое имя. Отец вот только не удался…

А она сама спросила вдруг, чем удивила безмерно:

– А вас?

Он помолчал немного. Зачем ей его имя? Что оно ей даст?

– Арольд… – ответил всё же.

Она кивнула и продолжила негромко:

– Я постараюсь вам помочь. Чем смогу…

– Да ладно… – Арольд хмыкнул в ответ и демонстративно стал смотреть мимо её лица, тем более по двору проходила служанка, и он отвлёкся на неё. – Ничего мне не надо. Ваш отец просил – приказал! – создать мне тяжёлые условия, так что… – Опять демонстративно пожал плечами, не глядя на дочь графа.

Она прочитала сама эту вдруг его проявившуюся холодность и, постояв немного, пошла прочь. А Арольд пересилил себя, свои чувства, и всё же посмотрел ей в спину.

Ну почему, почему она оказалась его дочерью? Почему ей было не быть дочерью кого-нибудь другого? Он бы просто любовался ею со стороны, она бы радовала ему взгляд и сердце. А теперь к тому, что он чувствовал, примешивалось что-то непонятное. Обида, злость, желание сделать ей больно, как ЕГО дочери… И всё это противоречивое боролось сейчас в его душе. И восхищение ею и одновременное желание мести…

А она сдержала своё обещание. К вечеру конюх притащил большую охапку сена, а старая служанка принесла тёплый плащ с капюшоном и одеяло. И как Арольд ни злился на эту молоденькую дочь графа Годвина, он почувствовал себя почти счастливым от её заботы, такой неожиданной.

И ночь он поспал почти нормально и даже сумел заснуть, пока под утро не пошёл дождь. Всё враз промокло, и Арольду пришлось искать укрытие, но его даже относительно длинная цепь не позволила спрятаться ни под одну крышу располагавшихся рядом строений.