– Колхоз давно обанкротился, а председатель и последние работники разъехались кто куда.

Мы взяли вещи и двинулись в путь. Паша поцеловал Анну, она обещала вернуться за нами, когда он позвонит ей, развернула машину и уехала.

– А где мы будем ночевать, ты всё продумал?

– Да, заночуем в моём доме, деда Дима отстроил его заново, ещё до того, как бабушка умерла, так что жить нам есть где.

Дмитрий Васильевич и вправду перестроил дом моего детства, но он выглядел совсем не так, как я его помню. Крыша уже успела потемнеть от времени, а стены начали покрываться плесенью.

Ворота были открыты, и мы спокойно прошли внутрь, поднялись в сени и открыли двери. Нам в лицо ударил резкий запах чего-то затхлого, как будто жилище давно не проветривали. Но электричество пока было, мы включили единственную рабочую лампу, и она тускло осветила комнату.

– Давай откроем окна и проветрим немного, а то я задохнусь от этого запаха. И ещё не мешало бы поесть.

– Это не проблема, сейчас принесу дров, да растопим печь, заодно и пельменей отварим.

Я достал из сумки термо пакеты, в них лежали ещё холодные пельмени.

– Вот они, блага цивилизации! Знали ли мы про такое пятнадцать лет назад?

– Это ещё ничего, главное, чтобы тут ловил интернет.

Паша достал из кармана телефон, который ему подарила давно забытая пассия, и стал бегать по дому в поисках сети.

– Зачем тебе тут интернет, мы монеты искать приехали или что?

– Мне интернет необходим как воздух, если его не будет, как я буду общаться с женщинами?

– Женщины, женщины, как будто в мире ничего другого нет, кроме как женщин и алкоголя.

– Есть, но они меня мало интересуют. В моей жизни только две цели: пить и заниматься сексом, всё.

Я осуждающе покачал головой.

– Эх ты, может тебе начать таблетки принимать? Ну знаешь, есть такие, для животных, секс-стоп называются.

– Пробовал, не помогают.

Дрова лежали на улице, под крышей старого сарая, он сохранился после пожара. Я вышел на улицу, набрал охапку, вздохнул полной грудью, и прислушался. Вот он, ни с чем не сравнимый аромат деревни, а тишина то какая! На десятки вёрст вокруг ни одного завода, слышно только, как рыба плещется в реке, да птицы поют на том берегу. Как так вышло, что я променял эту тишину на городскую суету? Люди вечно спешат куда-то в погоне за резаной бумагой, берут ипотеки в каменных джунглях и живут в перерывах между сном и работой, украдкой читая газету в метро.

– Эй, кто такой, а ну стоять!

В дверном проёме стоял седой мужчина с ружьём наперевес, у ног его лаяла маленькая чёрная собачка, я поднял руки, и дрова посыпались на землю.

– Постой, я тебя знаю, Лёша ты что ли? – мужик опустил ружьё, и прищурился подслеповатыми глазами.

Он заулыбался, и полез обниматься. От него пахло табаком и немного перегаром.

– А я уж думал, ты никогда не объявишься. Чтобы дом не отсырел окончательно, прихожу иногда и подтапливаю. А тут смотрю, свет горит, вдруг воры. Это Джек, мой маленький друг, в деревне совсем скучно без друзей, вот завёл себе собачонку.

Паша услышал шум на улице, и выбежал к нам навстречу.

– О, и Паша с тобой, как же вы выросли, ребята, я помню вас ещё мелкими сорванцами. А Паша то возмужал, совсем не узнать тебя. И брюхо вон какое отъел.

Я засмеялся.

– Это, дядь Дим, мозг, что в голову не влез. Ну ладно, заходи в дом, посидим, поболтаем.

Дед поставил ружьё в сенях и вошёл в дом. На печи закипал чайник, в кастрюле бурлила вода для пельменей. Он сел на старый табурет, достал из кармана портсигар, скомкал папиросу, и закурил.

– Гляжу, вы не с пустыми руками приехали, – сказал он, кидая взгляд на рюкзаки в углу.

– Мы, дед, приехали искать монеты, – Паша достал из рюкзака бутылку коньяка, и поставил на стол, – выпьешь с нами?

– Если угощают, то чего же не выпить, – он провёл рукой по щеке, покрытой седой щетиной, – монеты значит, очень интересно. Есть тут пара старых домов, рекомендую поискать там.

– Вот видишь, дед знает эту деревню, как свои пять пальцев, и покажет нам эти дома. Я правильно говорю?

Он провёл рукой по моей шевелюре.

– Совсем ты взрослый стал, малой, серьёзный парень. Завтра всё вам покажу, а теперь наливай, за встречу.

Я разлил спиртное по эмалированным кружкам, которые мы привезли с собой, закинул пельмени в кастрюлю и помешал.

В сумерках деревня выглядела очень угрюмо. Покосившиеся домики дополняли картину. Это был уже не тот дом нашего детства, который мы знали. Скорее это место было похоже на разложившийся труп, который растащили по частям стервятники, а то, что не смогли утащить, обглодали и бросили.