В результате расспроса мне стало ясно – что же с ней произошло? Она была старой девой, то есть не только не была замужем, но и не жила половой жизнью до 35 лет. Естественно, половая энергия у нее не могла проявиться в нормальном виде, а сублимировалась в болезни.

А уж эти болезни она лечила ИСКЛЮЧИТЕЛЬНО у мужчин – врачей при помощи мануальной терапии, массажа и иглотерапии. Врачами уже давно замечено, что такие женщины неосознаваемо выбирают именно мужчин-врачей. Видимо прикосновения к телу являются для них символическими заменителями реального полового контакта с ними. И пока они выполняют правила игры, то есть являются врачами – и только! – все идет хорошо.

Но эта моя знакомая была довольно красивой женщиной. И, вполне возможно, что в тот раз врач на нее посмотрел с интересом – как на женщину, с которой можно пообщаться не только в больнице. И та часть ее Я, которая была ответственна за подавление ее сексуальности, в этом взгляде почувствовала угрозу своим целям. И сделала так, что сознание восприняло этот взгляд как «вредоносный биополярный». И постаралась увести ее от опасности как можно быстрее и как можно подальше.

Но этот взгляд врача всколыхнул в ней океан неизрасходованной и подавленной сексуальной энергии. И психика этого «шторма» не выдержала! Через несколько дней ее поведение изменилось, она стала тревожной и пугливой. И однажды, имея на себе из одежды только очки, выбежала на улицу и с криками и слезами бегала вокруг дома. И, естественно, попала в психиатрическую больницу. Но даже нейролептики не смогли потушить тот пожар, который разгорелся в ней. И однажды среди ночи в довольно темной истории ее убил родной брат, с которым она жила в одной квартире.

В моей врачебной практике был также случай, когда одна из моих пациенток из подобной ситуации выбралась с меньшим для себя ущербом. Она получила очень жесткое сексуальное воспитание (жила и воспитывалась в глухой марийской деревне). Смысл этого воспитания: «До замужества «Этим» заниматься категорически запрещено!» Она была очень стеснительной девушкой. Да и красотой особенно не блистала. В деревне это бы не помешало ей выйти замуж, но в городе, где она была предоставлена самой себе, это сыграло свою роковую роль.

Ей пришлось много лет подавлять в себе все сексуальные импульсы. И часть, ответственная за реализацию сексуальной функции, не найдя другого выхода из сложившейся ситуации, решила ее на время свести с ума (ну что можно спрашивать с психически больной?)

Ее поведение внезапно стало неадекватным. И в состоянии помрачнения сознания она начала половую жизнь. При этом она совершала такие неадекватные поступки, что в результате попала в психиатрическую больницу (ей даже был выставлен диагноз – шизофрения).

После моего лечения она вышла замуж, родила ребенка и живет нормальной жизнью. Я за ней наблюдал 12 лет и за это время она в психиатрическую больницу больше не попадала.

Мне представляется, что если бы она каким-либо образом преодолела этот барьер, находясь в здравом уме, то это могло бы для нее кончиться очень плохо. «Материнские» сексуальные запреты вполне могли бы ее довести до самоубийства (как это происходило неоднократно с девушками, обманутыми парнями).

При просмотре фильмов ужасов бессознательное может начать воспринимать сюжет как реальность, которая действительно существует в мире. Связано это с тем, что для него почти все равно – реальность то, что оно видит, или же только фильм. Оно воспринимает информацию, идущую через зрительный и слуховой каналы, как объективную реальность. Ведь бессознательное может не знать, что во внешнем мире есть такая штука, как кино. И то, что видят глаза, на самом деле является проявлением больной фантазии режиссера.

Бессознательное чутко прислушивается ко всему тому, что идет извне. Если человек постоянно, страшась чего-либо, ярко и образно живописует внутри себя то, чего боится, если постоянно думает о болезни и ее последствиях, то он, таким образом, программирует себя именно на то, чего боится.

Я часто привожу своим пациентам одну ситуацию, которая как-то разыгралась на моих глазах. Одна моя знакомая женщина причитала, узнав о смерти другого моего знакомого: «Вот, Иван Иванович-то, всю жизнь боялся рака и от рака умер. Как будто чувствовал свою судьбу!»

И я, тогда уже врач, вначале тоже начал вздыхать над горькой судьбой этого нашего общего знакомого. Но потом задумался: «А не своим ли страхом сам себя убил этот Иван Иванович?»

Кстати, эта моя мысль была поворотным моментом, после которого я стал рассматривать болезни не с точки зрения ортодоксальной медицины, а уже с позиции влияния психики на тело.

Сознание таким образом как бы постоянно показывает бессознательному «рекламный ролик». Организм начинает воспринимать эти мысли как команды к действиям – со всеми вытекающими из этого последствиями.