— А я не собираюсь оправдываться, — тихо произнёс я, скользя взглядом по её лицу.

Лили нервно провела языком по губам и хотела что-то сказать, но нас прервал звук подъехавшей к дому машины.

Лили проскочила под моей рукой и вышла в коридор. Я последовал за ней, пытаясь вытряхнуть туман из головы.

Стоило мне всего раз коснуться её, как я уже не мог остановиться. Это всё подозрительно напоминало какой-то грёбанный роман, один из тех, которые так любит читать Лили. «Хреновы чувства и хренова чувствительность» и тому подобная ерунда, которой была завалена её книжная полка в спальне.

Посмотрев через её плечо в окно, я заметил серебристый джип мудака Бёрта. Пожаловал с извинениями?

— Это Калеб, — испуганно выдохнула Лили, словно Бёрту грозило при первом взгляде на наши лица определить, чем мы занимались вчера.

Я глубоко в этом сомневался. Скорее всего, он задушен собственным чувством вины, чтобы заметить какие-то странности в поведении Лили, или в моём.

Лили отшатнулась от окна, как только Калеб открыл дверцу машины, и нечаянно прижалась спиной к моей груди. Затем отскочила прочь, как ошпаренная, ударившись рукой о стену.

— Блин, уйди с моей дороги.

Она потёрла локоть и попыталась обойти меня, но я встал у неё на пути.

— Ты, что, серьёзно собираешься его простить? — уточнил я в шоке.

— Не знаю. — Она всё же как-то проскользнула мимо меня и начала спускаться по лестнице, я устремился следом. — Тебе лучше уйти.

Мне казалось, я мог проследить ход её мыслей.

Конечно, Чест. Спасибо, Чест. Ты был таким милым, Чест. Хорошо потрахались, Чест. Ты же всё ещё мой друг, Чест. А теперь вали отсюда, Чест.

— Конечно. — Я сдёрнул куртку с вешалки зло и раздражённо. — Уже ухожу. Только вот что, Лили, если ты простишь Бёрта — это будет… — я замолчал.

Она приподняла брови, поощряя продолжать.

— Большой ошибкой, — сказал я совершенно противоположное тому, что крутилось в моей голове.

— Одной большой ошибкой больше, одной большой ошибкой меньше. — Она откинула лезущие ей в лицо волосы за плечи. — И не смей ничего говорить Калебу.

Если я думал, что чувствовать большую ярость, просто невозможно, то сейчас, произнеся последние слова, Лили в буквальном смысле слова помахала перед моими глазами ярко-красной тряпкой, как раз под цвет своих трусиков.

Уж кем-кем, а треплом-то я не был. Не удержавшись, я хмыкнул и полоснул по подруге многозначительным взглядом.

— И ты тоже хорош, — добавила она. — Ничем не отличаешься от Калеба. Точно такой же.

Видя, что я не понимаю, она всплеснула руками и произнесла всего одно слово, вернее имя.

— Пэгги.

Я не стал ей говорить, что мне сейчас откровенно плевать на Пэгги, что она та ещё сука и не заслуживает сочувствия Лили

Накинув куртку, прежде чем выйти за дверь, я долгим взглядом посмотрел на неё. Она ответила мне тем же.

Слова закончились, а те, чтобы были сказаны, повисли в воздухе, как камни, поднятые неизвестной природы левитацией.

Выйдя на морозный воздух, я спустился по ступенькам крыльца на заметённую дорожку, едва не поскользнувшись на льду, припорошенном снегом. Холод проник под распахнутую куртку, но я даже не удосужился застегнуть её.

Навстречу мне шёл Калеб. Шёл с повинной к Лили, которая ждала его, чтобы, скорее всего, простить.

От этих мыслей желчь поднялась к самому горлу.

Виноватое выражение лица Бёрта, как только тот заметил меня, как ветром сдуло. Он замер, сузил глаза и поджал губы, зло поглядывая на меня.

— А ты что тут делаешь? — без всяких приветствий начал он.

— Выполняю ТВОИ прямые обязанности, — не останавливаясь, ответил я.

Моей иронии он, конечно, не понял. Но над фразой задумался. Видимо, мозги ещё не все протрахал.

Когда я поравнялся с ним, меня охватило непреодолимое желание задеть его плечом, толкнуть так, чтобы он в сугроб улетел, ну, или, на крайний случай, просто подровнять ему лицо в паре мест. Но я не стал этого делать. Не думаю, что подобное поведение как-то поднимет меня в глазах Лили.

Поэтому, ответив ему не менее резким и колким взглядом, я просто прошёл мимо.

Не знаю, чего я ждал от Лили, какой реакции? Мне хотелось, наверное, чтобы она тут же кинулась мне на шею с восторгами и просьбами повторить? Ну, так этого не случилось. И никогда бы не произошло. Или я думал, что она скажет: Боже, Чест, я так давно этого ждала? Я люблю тебя с детства? Ты самый важный для меня человек?

Но, видимо, из нас двоих только я питал эти сентиментальные чувства столько лет.