Юрка повернул голову, не понимая, что заставило приятеля так резко сменить настроение.

— Вот, бл…дь! — негромко ругнулся он. Официант в белой рубашке и элегантном галстуке-бабочке провожал к столику у окна худого парня с узким нервным лицом и ослепительно красивую девушку в элегантном платье. — Данька, это же твоя актриска, верно?

— Угадал, — криво улыбнулся Мельник. — Она самая.

— Та-ак, — мрачно протянул товарищ. — А что это за хрен с горы рядом с ней? Ты его знаешь?

Данила замялся. Спутника Малявиной он, разумеется, узнал. Да и как не узнать того самого ротмистра Лемке из михалковского истерна «Свой среди чужих, чужой среди своих»? Александр Кайдановский собственной персоной. Только, разумеется, молодой еще совсем, и здесь пока что не имеющий особой популярности. Зато уже нацелился на известную актрису. Далеко пойдет, товарищ. Если только раньше ноги не повыдергают! Вот, к примеру, как сейчас.

— А что, это важно?

— Малой, ты бы не затевал ничего, — забеспокоился Юрка. — Поверь, скандал сейчас совсем лишним будет. И так едва-едва от Спорткомитета отбоярились. А устроишь дебош с членовредительством, халдеи милицию вызовут — все пострадают.

— Ничего, я аккуратно, — успокоил его Мельник. В голове у него созрел план. Может быть, не самый изощренный, но, как говорится, за неимением гербовой…

Данила поднялся из-за стола, где кто-то вел обстоятельные разговоры, кто-то уже клевал носом, тщетно пытаясь сопротивляться выпитому и съеденному, а кто-то, так же, как и он, отодвинул стулья и норовил пуститься в пляс.

Двух девушек, сидящих неподалеку, Мельник приметил давно. Не сказать, что шибко красивые, скорее — миловидные, они проводили время за неспешным разговором, поглядывая иногда на веселящихся вовсю футболистов. Данила подошел к ним поближе. На столе нехитрая закуска из морепродуктов, почти пустая бутылка шампанского одиноко возвышалась по центру, в бокалах — на донышке. Но при этом, как автоматически отметил парень, не уходят. Значит, с большой долей уверенности можно предположить, что подружки вполне готовы к новым знакомствам и вовсе не против продолжения банкета.

Не сказать, что Мельник был таким уж ловеласом, но пару-тройку подкатов помнил. И сейчас с успехом применил одну из своих домашних заготовок.

— Сударыни, нам тренер категорически запрещает сдаваться даже в самой безнадежной ситуации.

— И что?

— Да то, что вам я готов сдаться без боя!

Девчонки с готовностью рассмеялись, охотно поддержали разговор и вот уже Данила получает приглашение присоединиться и составить им компанию. Пустой, ни к чему не обязывающий треп, еще одна заказанная бутылка игристого шипучего напитка, фрукты, забавный анекдот, веселый смех и…

— Мельник, а ты что здесь делаешь? И что это за девки?!

Деланно вздрогнув, Данила якобы растерянно захлопал глазами, изображая искреннее удивление.

— Валя?

Малявина была прекрасна в своем гневе. Разъяренной фурией она нависала над футболистом, больно вцепившись коготками ему в плечо. Девушки за столом что-то испуганно пискнули и превратились в зашуганных смирных мышек, не смея встревать в зарождающийся скандал. Особенно после того, как актриса метнула в их сторону гневный взгляд, способный прожечь дыру.

— А ну-ка, давай отойдем! — Малявина потянула Данилу за воротник пиджака. — Кое-что обсудим.

— Кавалера своего тоже возьмешь? — небрежно осведомился Мельник. Он глазами показал на Кайдановского, который маячил неподалеку.

Валентина растерялась. Но буквально на пару секунд.

— Ты что, вздумал меня ревновать? — она решительно перешла в атаку. — Это всего лишь мой знакомый, студент театрального, он попросил меня помочь их курсу с выпускным спектаклем.

— Ага, за бутылочкой коньяка, — криво усмехнулся Данила. — Мне казалось, мы с тобой обсуждали это. И ты обещала, что больше не притронешься к спиртному.

— Кто ты такой, чтобы мне что-то запрещать? — зашипела Малявина. — После всего того, что я пережила, ты не смеешь мне указывать.

— Отлично, — легко согласился с ней футболист. — Но, знаешь, это ведь работает в обе стороны, правда? А, значит, я тоже не обязан отчитываться перед тобой в своих поступках. И сам решаю, с кем мне общаться.

— Ах вон оно что! — взвилась Малявина. Она прикусила губу и сузившимися бешенными глазами посмотрела на Данилу так, что тот поежился. Сумасшедшая барышня, ей богу сумасшедшая. Того и гляди, сейчас либо в глаза вцепится, либо… Мельник перехватил недобрый взгляд актрисы в сторону лежащего у тарелки ножа и, будто невзначай, накрыл столовый прибор ладонью. Нет уж, к черту — повторить судьбу несчастного Стаса Жданько — не вариант.

— Молодой человек, не смейте так разговаривать! Немедленно извинитесь! Да-да, я к вам обращаюсь.

О, Кайдановский не утерпел и решил-таки сыграть в рыцаря. Данила с любопытством посмотрел на него и не торопясь поднялся из-за стола. Повернулся к будущей знаменитости и скучным голосом поинтересовался:

— А то что?

— В смысле? — растерялся актер.

— Ну, я так понял, что я должен извиниться, или ты мне что-нибудь сделаешь, — с готовностью объяснил Мельник, подходя ближе к незадачливому ухажеру и возвышаясь над ним. Данила демонстративно хрустнул костяшками пальцев и покрутил шеей вправо-влево, словно разминаясь перед дракой. Взгляд Кайдановского метнулся к лацкану пиджака футболиста, на котором был приколот значок Мастера спорта, пробежался по заживающим синякам на лице. Неизвестно, к каким выводам пришел мужчина, но решимость в его глазах несколько поугасла. Он сделал маленький шажок назад.