А вот пройтись от бедра могу. В университете как-то пришлось участвовать в импровизированном показе мод. Почти все девочки в группе изображали моделей. Мы так долго и тщательно репетировали проход, походку, остановку, где нужно замереть для фотографа, разворот и проход обратно за кулисы. Так что сейчас я босая, но полная энтузиазма, поставила ножку на пол, сама спряталась за ширмой и правильной походкой модели прошлась по черному бархатному покрытию пола. Правда, от избытка чувств покружила в центре перед моими зрителями. Да, да, свою скромность я старательно запихивала туда, откуда она все время выползала, повторяя одну фразу, которую как-то сказала мне бабушка: “Если стесняешься, притворись, что это не так.” Вот я и притворялась, вживалась в роль. А взгляды мои совершенных мужчин направленные на меня были такими горячими, что словно пузырьки шампанского растекались в крови. Они восхищались и ласкали.

Я остановилась у зеркальной стены. Напротив, тоже была зеркальная гладь. Так что глядя на себя я могла любоваться видом как спереди, так и сзади.

– Ну как? Этот ничего?
– я скромно потупила глазки, по мне так фасончик не мой, но любопытно, что скажут мужчины, которых, на мой почти влюбленный взгляд, украсит любое белье, ну, кроме женского.

– Примерь еще, мы хотим посмотреть варианты.
– каким-то смущенным голосом отозвался Арлеонт. Они, когда меня обнаженную разглядывали, были уверены в себе и ноток стеснения не слышала, а тут…

Я еще раз наведалась к вешалкам уже внимательнее отнесясь к выбору и снова скрылась за ширмой. Примерила еще парочку комплектов, они тоже не очень сидели на моей фигурке и пока я возилась, пропустила появление мужчин в непосредственной близости.

На меня напали неожиданно, не успела я выбрать следующее белье для примерки и снять свой предыдущий “наряд”, как мне рукой прикрыли глаза, а я вздрогнув от мгновенного испуга и неожиданности, почувствовала теплые ласковые прикосновения кончиков пальцев к спине, которые пробежались от копчика до шеи, по рукам и животу. А кожа взрывалась мурашками, словно вспышками сверхновой то тут, то там. Ушки обожгло теплым дыханием синхронное:

– Шшшш, - сразу успокоившее мгновение страха, но возбудившее тело и любопытство.

– Какая ты ягодка!
– на мне было шелковистое белье с почти детской расцветкой сочно-зеленого цвета с крупными красными вишенками, мне очень понравилось, жаль мне не подходит.
– Сейчас мы тебя покусаем немного, а потом переоденем и нужно, чтобы ты не подглядывала. Закрой глазки и не открывай.
– с нажимом на последнюю просьбу повторил Арли.

Я была заинтригована и сгорала от сама не знаю от чего. От жара тел, от своего воображения, от любопытства, от нескромных уже ласк, меня погладили по трусикам и кажется везде где можно и нельзя. Кивнула, голос отказал, но стон слетел сам собой.

– Сейчас мы тебя разденем - поцелуи глубокие, страстные и легкие, невесомые заполнили мое сознание. Вот дорожка по шее, вот сладость на губах и языке, мягкая нежность на плечах и бретельки подают, укус в плечо, охаю. Осторожные, чуть влажные следы на позвонках и застежка упруго открывается и вместе с чашечками исчезает с тела. Быстрые короткие поцелуи щекочут бока и живот, который мелко вздрагивает от приятных и неожиданных прикосновений. Опускаются ниже, ощущаю, как губы и язык почти не отрываясь от кожи, скользят вдоль резинки низких трусиков сразу и спереди, и сзади, я в предвкушении. Тело помнит эти восхитительные прикосновения языка к сокровенному, настолько сладкому, невозможно чувственному, что теперь это белье придется забрать и постирать. Ох. Чьи-то пальцы, едва касаясь бежали, будто перебирая струны, по бедру, другие гладят попу, пробираясь под тонкую ягодную ткань.

Зубы на резинке, тянут трусики вниз, пальцы ласкают там, где слаще всего, ноги едва меня держат, упираюсь руками в холодное зеркало, которое было здесь, за ширмой, глаз послушно не открываю. Меня так смело, уверенно и нахально ласкали, что мне также нахально хотелось требовать:

“Еще! Хочу еще!”

Чего именно “еще” не понятно, но точно хочу.

Трусики медленно, но верно покидали свой оплот, их ассиметрично тянули вниз чьи-то зубы. Открывающуюся попку покрыли легкие, нежные поцелуи и теплые, немного шершавые ладони любовно по кругу оглаживали мои нижние девяносто один. Кажется, я умею мурлыкать. Переступила ногами и трусики окончательно потерялись для меня, захваченной двумя предприимчивыми субъектами.

Ура, меня захватили, они мне нравятся, я им, кажется, тоже и скоро меня сделают настоящей женщиной, пусть даже и здесь, главное также нежно и поскорее. Мне не терпелось почувствовать ту самую “наполненность” и эти “древние движения”, “туда-сюда”, хи-хи, именно такие эпитеты чаще всего встречались в книгах и разговорах.

Пальцы скользнули по набухшим складочкам и я снова погружаюсь в эти почти приторные ощущения, что нарастают, создают невероятную бурю в животе, и это точно не бабочки, это скорее пчелки разлили мед и разлетелись по цветочкам. Горячий язык взорвал чувства, сзади пальчик провел вдоль задней дырочки, это тоже был взрыв, яркий, запретный, но безумно возбуждающий. Я уже не знала, что делали мужские пальцы и губы, но для меня это было так дерзко, нежно-сладко, безумно возбуждающе. Кажется сейчас взорвусь, я захлебнулась мыслями и дыханием. Еще несколько движений между лепестков, пальцы немного проникли в меня, чей-то рот ласкал и будто пил. Я слышала возбужденный стон мужчин и чувствовала пальчик сзади ласкающий запретное, он нежно гладил дрожащую дырочку. Мед в животе переполнил меня и взорвался ощущением невероятной неги, волной захватившей все тело.

Меня потряхивало, тело дрожало, живот сокращался и даже та самая запретная дырочка, сладкими спазмами, поразила меня. Разве так бывает? По всему телу волнами растекалось удовольствие, и бедные ножки совсем перестали держать. Да что ножки? У меня даже ручки тряслись, вот с чего интересно? Пока я сползала на пол и удивлялась слабости отдельных частей тела, улыбалась во весь рот, наслаждаясь легкостью и каким-то бархатным послевкусием, что поселилось в животе, вместе с остатками ароматного меда. Мальчики усадили меня на пуфик, скинув с него горку белья, что я накидала на него. Их руки еще бродили по телу вместе с искорками удовольствия, которые вспыхивали то там, то тут. Сейчас мне гладили ножки, и говорили комплименты. Я в раю.