– Понятно.
– немного обидевшись, сухо ответила и приготовилась ждать неизвестно чего.

***

Следующим утром проснулась одна и в тишине. Отлично, переоделась в фиагуальный спортивный костюмчик и устроила себе пробежку и восхитительный заплыв. По дороге к озеру, разыскала фантастическое дерево и сверила оттенки листиков и моего спортивного топа с шортами. Близко, хоть полностью не совпадают, но очень похоже. Как бы запечатлеть?

Вдоволь накупавшись, вытерлась и завернувшись в свое родное полотенчико (к этому предмету гардероба, я стала питать какие-то особые теплые чувства и в комнате держала его на виду, чтобы чаще попадалось на глаза), вернулась в дом. На кухне хозяйничал Айверин, а Арлеонт привычно украсил стол букетиком ярких и ароматных цветов и расставлял посуду. Я немного удивилась, что меня не дождались, но улыбнулась и поздоровалась:

– Доброе утро!
– получилось бодро и весело.

Вчера мальчики никак не начинали разговор, а я старалась себя занять чем-то, чтобы не мучиться и отвлечься. Заглядывала в зеркала, кроме кухонного, которое вело в кабинет монарха. Но и там ничего интересного не было. Вира Балира лежала на кровати и весь вечер читала иногда тяжко вздыхая, уж не знаю, то ли над книжными перипетиями или по бывшим женихам. Банечка вела себя беспокойно, бегала по комнате, часто останавливаясь у зеркала, запрыгивала на кровать к своей хозяйке, ложилась на свою подушечку. А потом вскакивала и начинала очередной забег с редким, но очень неприятным повизгиванием. Девушка же на поведение своей собачонки не обращала никакого внимания.

Папа парней ушел пока я пряталась на кухне, забрал собой ниндзей, не попрощавшись со мной. Не стала заморачиваться, это конечно невежливо, но не критично. Может его какие проблемы отвлекли.

Завтрак оказался сытным и вполне съедобным, даже больше. Запеканка с бутербродами. Бутерброды были на удивление не только ровными и аппетитными, но и очень вкусными.

Мальчики мои были непривычно молчаливы и я заговаривать не торопилась. А покушав они дружно поцеловали меня в щечки, подставив в ответ свои и после свершившихся ритуальных поцелуев, сбежали поработать. Почему именно сбежали? Не знаю, но чувство было отчетливое.

Я же решила прогуляться, а прибрав посуду, вышла из дома и пошла в сторону сада. Просто брела по заросшей тропинке босиком, так и не надела балетки. Здесь приятно ходить босиком, в доме гладкий деревянный пол, на улице шелковистая, прохладная и мягкая трава, как у нас газонная, только не стриженая, а сама по себе низенькая и цветочки среди нее красуются. Разглядывала старый сад с заскорузлыми ветвями и плодами, которые были не только на деревьях и кустах, но и на земле.

Неожиданно для самой себя вышла на строение невысокое и небольшое, похожее на баньку. Оно было немного в стороне от дома и если идти напрямую, то займет, наверное, минуту или две. Я же шла слишком заковыристо и довольно долго. Подошла к домику, дверь не заперта и я осторожно переступила порог. Это оказалась совсем не банька, а или склад хлама, но очень прибранный, или скорее рабочим кабинетом ведьмы. Пучки трав по стенам, открытый очаг, в виде камина с полками и котелками на них, рядом большое уютное и старое кресло. Какие-то бутылочки из темного стекла. Здесь же были полки с десятком книг на противоположной стене, мотки ниток, большой сундук аккурат под книгами. В углу дальнем от камина, большая охапка веток, длинных и ровных. Еще на полках вдоль стен стояли небольшие коробки, закрытые крышками, вот их было много. У одного из двух окон стоял добротный, деревянный, но потертый стол. Там лежали исписанные листы, тетрадь, книга, черная ручка вполне привычного вида. У стола тяжелый на вид табурет, с мягкой обивкой. Такое ощущение, что сейчас вернется тот, кто вышел на минутку. Наверное, когда проверяли безопасность этого места, нашли его безобидным и трогать ничего не стали.

Подошла к столу, мне было интересно посмотреть, что за записи вела ведьма, но было стойкое чувство, что лезу не в свое дело, вспомнилось, что чужие вещи трогать нельзя, а записи читать неприлично. Но ведь она умерла, оправдывала я себя, когда уже тянула руку, чтобы взять ближайший лист и прочитать. Но все же не смогла. Глас совести оказался сильнее любопытства, поэтому вздохнув, отвернулась от стола. И впала в ступор. Надо мной висело сердитое облако в виде женщины. Оно погрозило мне пальчиком и отвернулось.

– Извините.
– привидения же разговаривают?
– Вы здесь хозяйка?

– Да, хозяйка.
– быстро повернулось облако.
– Как ты вошла, ведь дом под защитой и его никто не видит.

– Думаю, это от того, что я не вижу магии и она меня не видит, - а вспомнив зеркала и светящиеся амулеты, добавила, - частично.

Облако хозяйки домика маленьким вихрем облетело меня.

– Да, ты странная. Но у тебя моя магия, магия Лиры! Перешла к тебе, как же хорошо! Как давно она у тебя?
– С полным вниманием разглядывало меня облачко с глазами.

– Четвертый день.
– улыбнулась я.

– Замечательно! Значит осталось еще двадцать шесть дней, ох как хорошо!
– женщина-облако так мило радовалось, что и моя улыбка становилась шире.

– Что именно двадцать шесть и почему?

– Разве не понятно? Я же хранительница, и после смерти должна дождаться, когда дар перейдет преемнице, закрепится за ней, это занимает тридцать дней. И только потом смогу отправиться за грань, где дожидаются любимые. Уж если не приживется в тебе магия, то выедет яркой звездочкой. В этом случае останусь здесь еще на неопределенное время, ох.
– сейчас она казалась тучной и доброй старушкой.

– А она еще не закрепилась? - удивилась я, мало что понимая.

Приведение пролетело по комнате и у камина устроилось в большое кресло с пледом, словно легло, вытянулось по округлым подлокотникам.

– Нет, он только приглядывается. Дар это частичка нашей богини любви Лиры. Она отправила эту частичку детям своим, чтобы им легче было свою истинную любовь найти и соединиться разрозненными частичками в единое целое. Чтобы дети ее познавали этот мир с любовью, уф.
– умиленно вздохнуло облако, зажмурив глазки.
– Я ведь тоже любила и до сих пор люблю, аж дух захватывает от воспоминаний. Хочешь расскажу?
– хитро улыбаясь посмотрела на меня уже женщина в летящем платье с длинными распущенными волосами.