Шрифт:
Магницкий решал на доске два-три примера для образца, а затем предлагал ученикам работать самостоятельно. Любовь его к науке передавалась и большинству учеников.
Леонтий Филиппович перевел к себе от Киприанова некоторых наиболее способных и старательных учеников. В число их попал и Егор Марков.
Егор Марков скоро стал любимцем Магницкого. Леонтий Филиппович подарил ему свою «Арифметику». Это был огромный том большого формата, фунтов шести весом, переплетенный в доски, обтянутые кожей.
Марков как святыню хранил подарок учителя.
Через два месяца после перехода в класс Магницкого Егор выучил действия с целыми числами и перешел к дробям. Леонтий Филиппович не мог нарадоваться на такого способного ученика и повел его в свой кабинет.
Егор вошел к Магницкому с потупленной головой и споткнулся о порог.
– Смелее, парень! – услышал он ободряющий голос Леонтия Филипповича.
Егор поднял голову. Обширная комната была уставлена шкафами с книгами. На тумбах стояли глобусы небесные и земные, модели непонятных машин. В ящиках под стеклами виднелись коллекции минералов, жуков, бабочек.
Егору все это очень понравилось. Особенно привлек его шкаф с инструментами. Всевозможные стамески, зубила, долота, сверла, рубанки, пилки… Егор шагнул вперед как зачарованный и позабыл обо всем на свете.
– О о!.. – только и мог прошептать он.
Магницкий улыбнулся:
– Что тебя больше всего прельщает?
– Эти. – Марков протянул руку к инструментам.
– Ты, верно, любитель механической работы? – догадался Леонтий Филиппович. (Егор не понял.) – Умеешь, говорю, разные вещи делать? Ящики, наприклад? [50]
50
Наприклад – например.
– Могу, могу! – заторопился Егор.
– Так… Сделаешь ты мне ящики для школьных коллекций?
Глаза Егора заблестели от счастья, и Леонтий Филиппович ласково потрепал его по плечу:
– Вижу, рад! Приходи после занятий.
Голова у Егора кружилась от радости, когда он вышел из кабинета.
Магницкий думал:
«Вот в таковых юношах вижу надежду русскую. Сказать по правде, вельможные ученики мало проку показывают. Ленивы, своенравны… А от сих, из простого народа, великую пользу мню…»
Егор все свободное время проводил в небольшой комнате за кабинетом Магницкого, которая служила мастерской. Марков сделал прочные и красивые ящики, украсил их резьбой. Леонтий Филиппович дал ему новое поручение: поправить некоторые приборы. Егор справился и с этой работой. Парень поражал учителей своей сообразительностью. Он осматривал, разбирал и вновь собирал незнакомую машину, и устройство ее становилось Егору ясным.
В кабинете Магницкого испортились часы с музыкой.
– Я исправлю, Леонтий Филиппыч!
– Испортишь.
– Не испорчу, будьте покойны!
Егор возился с часами целую неделю. Они пошли и заиграли по-прежнему.
– Да ты чудодей! – восхитился Магницкий.
Теперь Егор возвращался домой только поздним вечером.
– Убьют тебя ночью на улице, – загоревали мать и бабушка.
– Не убьют! – сказал Егор и гордо вытащил из-за пазухи огромный пистолет.
– Батюшки светы! – ахнули женщины. – Откуда взял такую страхилу?
– Леонтий Филиппыч дал. Попорченный был, а я исправил. Хотите, стрелю?
Женщины в страхе отшатнулись от Егора.
За два года, что прошли со времени поступления в Навигацкую школу, Егор сильно вырос. Ему шел пятнадцатый год. С годами юноша стал больше походить на бабушку: темные брови над переносьем сомкнулись и придавали лицу вид решительный и немного хмурый. Мягкие темно-русые волосы, ровно подрезанные спереди, падали на большой выпуклый лоб; живые серые глаза горели умом. Опрятный, ловкий, Егор был несуетлив, но быстр в движениях. К школьной форме Егор привык; в ней он чувствовал себя совершенно свободно.
– Подрастает парень, – задумчиво говорила мать.
– Скоро женить пора, – поддакивала бабушка Ульяна.
Магницкий разрешил Егору брать книги из обширной школьной библиотеки. Там были сочинения латинских и греческих классиков, история, политика. Все это мало прельщало Егора. Он стремился к технике. Раскрыв техническую книгу, изданную за границей, он с жадностью вглядывался в подписи к чертежам и рисункам.
– Надобно тебе иностранному языку обучиться, – сказал Егору Магницкий.