— Андрей, — рыкнул и направился на выход.

Уимберг лениво встал, послал улыбку девчонке, неторопливо зашагал следом за Вадимом.

Что на неё нашло, ничего не выяснила, не уточнила. Понесло звонить папашке, совсем мозг поплыл. Теперь не отстанет, с сожалением подумала. Он кидался громкими обещаниями, сладкими речами поливал. Теперь пусть отвечает за слова.

— Просить я должна… Сам напрашивался… — сомкнула челюсти.

При Грановском не хотелось вытаскивать всё дерьмо наружу. Хотя чего уж там, наверное давно в курсе. Верните ей нормальную жизнь. Кто все эти люди вокруг. Пытается совладать с эмоциями, да выходит плохо.

— Может домой поедешь?

Теплая ладонь сжимает её дрожащие пальцы.

— Нет.

Какой домой, у неё дел не впроворот. Останавливаться нельзя, чуть затопчется на месте и снова в минуса, только в ноль выходить стали. Сгребла волю в кулак. Не позорься дура! Иш какие мысли посещать стали. Это он виноват. Скосила глаза на Грановского, что ведёт её к магазину. На входе чмокнул в висок, заглянул обеспокоенно в глаза.

— Набери как освободишься.

Вкладывает ей в руки небольшой, фирменный пакет, одного из салонов сотовой связи, что на первом этаже. Ещё раз коснулся губами в успокаивающем жесте и стремительно направился к эскалатору.

— А ну стой! — рявкает девчонка.

Грановский сначала застывает, потом оборачивается, брови приподняты. Она грозно вышагивая подходит, в руки всовывает ему пакет. Успела заглянуть внутрь.

— Мне ваши подачки не нужны! — слишком громко, привлекая внимание.

— Подачки?

Мужчина в край удивлён. Пакет не забирает. Она сама сцепляет его ладони на несчастном. Уйти он ей не позволяет, перехватив за руку. Искры разлетаются от соприкосновения злющих серых глаз. Смотрят друг на друга, мериются силами. Сейчас не придавишь авторитетом, не в том я настроении. Беснуется девчонка. Челюсти с такой силой сжаты, что больно зубы.

Часы тикают, Грановский давно опаздывает, но и тут позиций сдать не может.

— Поехали со мной, по дороге обсудим. Позже съездим пообедаем.

Упрямится девчонка. В жизни силой не тащил, сами всегда за ним бегали, по первому щелчку, ну или с одной только улыбки.

— Алекса.

Она выдёргивает без усилий локоть, сжимает его пальцы вокруг пакета и уходит.

— Да прекрати прятаться от себя. Ну хотела же вчера чтобы остался, — громко бросает ей в спину.

Резко оборачивается. Вот гад! Всё он понимает, знает. Возвращается к нему.

— Мне работать надо, я закупку оформляю. Всё должно быть вовремя.

Сама не поняла, кажется оправдывается.

— Тебе нужен именно этот ноут или любой?

— Любой, и планшет, — совсем стушевалась, запал испарился.

— Поехали, — поставил точку.

Рядом с ним в салоне автомобиля, растерянно смотрит перед собой. День пошёл на перекосяк. Досадует на звонок Артемьеву, это ж надо. Но Андрей чётко дал понять, с места не двинется. Мужчина рядом, грозно молчит, торопится. Вот тебе и обсудили. Ощущение чего-то нового окутывает, отрывает от привычной зоны комфорта, потоком уносит в неизвестность. Сердце в предчувствии бьётся, ещё тогда была права, теперь уже не вырваться. Да и кажется не хочет. Сопротивляется, скорее из привычки, всё чаще накрывает желание сдаться на милость победителя, и пусть он решает её проблемы. Нутро бунтует против подобной апатии, но ей правда страшно, она одна в целом мире и никому не нужна. Не кого взять за руку, получить поддержку. У всех свои дела, жизнь, проблемы, она же, один на один со своими.

— Обещай, впредь подобного не повторится, — обращается он к ней.

— Обещай, больше никогда, ничего не сделаешь, не спросив меня, — потребовала в ответ.

Он пристально посмотрел ей в глаза, усмехнулся.

— Извини, не хотел обидеть. Это просто телефон.

Извиняется, не чувствуя вины. Сжимает кратко девичьи пальцы. Вроде простой жест, да чудится ей настолько интимным, что окатывает горячей волной, каждый раз, когда он так делает. Словно вкладывает в прикосновение всё то, что чувствует к ней.

Быстро идут через офис империи Грановского, что занимает весь двенадцатый этаж бизнес центра. Чуть ли не у лифта караулили трое на взводе, одним словом разогнал несчастных. Алекса притихшая, перед глазами стоит Богдан, такой, каким пришёл ночью. Пьяный, поверженный, откровенный. Слова его, что рвали душу, звучат в ушах. Кажется она приняла решение. Почему тебя нет рядом, когда мне страшно, когда мне больно? Хотелось бы спросить, да только смысла не имеет. Ответ известен. Потому, что ты меня не любишь. Настолько глупо в данный момент размышлять о любви. Что это такое? Ничто, придуманное нами чувство. Необходимо долюбить и отпустить. Может порыв поцеловать этим самым и был. Её так тянет к нему, дурацкая неведомая сила. Плоть слаба и падка на него, причин не выяснить. Смотрела в глаза и больше всего желала бежать с ним, слова спускали на землю, убивая последние надежды. Мысленно махнула рукой. К чёрту!

Грановский проводил в свой кабинет, отдал распоряжение обеспечить всем необходимым и пулей вылетел, только дверь хлопнула. Но она успела заметить его взгляд, мельком брошенный. Мурашки побежали по рукам. Многообещающе.

Ну что ж, будем изображать бурную деятельность. Скинула куртку на диван, прошлась по большому помещению и уселась в его кресло. Правда притворяться не пришлось, втянулась в рабочий процесс быстро, подключив плещущую идеями подругу.

Спустя три часа, Михаил торопился в свою приёмную. Секретарша подскочила перед ним, уставилась перепуганными глазами. Не понял.