— Лекс, что случилось?

Не отреагировала, только тяжелее задышала. Сняла очки запустив их в дальний угол. Алёна вздрогнула и чуть отодвинулась. А Алекса, как разревётся. Слёзы градом катятся по щекам, дышать не может. Подруга кинулась за водой, перепуганная до смерти. Сунула в дрожащие руки стакан, Алекса отпила и тяжело выдохнула.

— Я его ненавижу… Всей душой ненавижу. Он мне всю ночь спать не давал!

— Вы опять? — в ужасе спросила Алёна.

— Что опять? — всхлипнула и сделала глоток воды. — Ничего мы не опять. Какие мы? У него вон девка есть. Вот они мы. А мы не мы.

Алёна чуть не улыбнулась. Обняла Алексу крепко прижимая к себе.

— Это ты виновата, — пробурчала Алекса.

— Знаю, я виновата… — вздохнула Алёна. — Не плачь, пожалуйста, мне страшно, когда ты такая.

— Не плачу я… — перевела дрожащее дыхание. — Не знаю куда себя деть, чтобы не помнить, не видеть, не знать… На пляже напал на меня, я же не трогала его. Он первый! А я разодрала ему грудь и он на ночь от девки слился. А сегодня почти забрала у него альфу, чтоб не возил на ней никого, а он поймал меня гад и… — тяжело сглотнула глянув робко на подругу.

Алёна покачала головой отбирая стакан, а то сейчас запустит куда.

— Думала всё, сейчас он меня прямо на капоте… — мотает головой. — Он тварь хочет, чтобы я втихую с ним… А он с этой…

— Всё! — снова обняла Алёна готовую зарыдать Алексу.

— Ненавижу эту тварь! — зарычала сквозь зубы. — Ненавижу!

Как только Алекса успокоилась рассказала подруге в подробностях, приключения последних дней. Вроде полегчало, да осадочек остался, разползаясь чернотой по душе. Он навсегда изменил её и прежней уже не быть. Думает по другому, чувствует, видит всё другими глазами.

— Что делать будешь? — осторожно спросила Алёна.

— Ничего не буду делать, нечего уже делать, он вчера убил всё, что было и могло быть, — выдохнула. — Поеду к Димке съезжу. Глаза красные?

— Ещё какие. Иди умойся.

— Сейчас увидит не отвяжется.

— Умоешься, а там пока доедешь отойдёшь.

Алекса ещё раз громко выдохнула и направилась в туалет. И давно же она так не ревела, словно ребёнок. Будь ты проклят Богдан, за каждую мою слезинку!

Уехала растерянная и пустая, морально измотанная. Действительно начался дурацкий день. Что ещё ждёт сегодня, Уимберга не хватает. Снова куда-то пропал.

На парковке спорткомплекса покосилась осторожно в тот конец, где обычно оставляет машину Богдан. Пусто. Вот и замечательно. Потопала прямиком к Нестерову в кабинет, даже не узнав там ли он.

— Привет, Нестеров!

— Привет, — улыбнулся Димка хмурой девчонке, отодвигаясь от стола.

Плюхнувшись на диван, где стояла смутно знакомая сумка, валялась синяя папка, на что-то села, вытащила из под задницы. Рот открылся, глаза расширились. Эту штучку Альфа ромео она ни спутает ни с чем. Димка обошёл стол выхватив ключ от итальянки из цепких пальцев, что так не хотели отдавать.

— Это не твоё.

— Ну дай хоть подержать, — наблюдала за ускользающими ключами Алекса. — Чтот я итальянки не видела на парковке.

— Она за моей стоит, не видно.

— А-а-а… — протянула задумчиво.

Значит Богдан здесь, сердце болезненно забилось. Димка сгрёб оставшиеся вещи друга с дивана и вместе с ключами переложил на кресло. Алекса молча на них смотрела. Внутри кипела борьба, переворачивая внутренности.

— Алекса!

— Что? — вздрогнула девчонка и всё таки оторвала взгляд от вещей брюнета.

— Ты что-то хотела?

— Нет, просто зашла, — отрешённо пробормотала.

Что-то хотела, но напроч забыла зачем пришла. Тут не забудешь, когда такое увидишь. Валяется прямо перед носом, хочешь не хочешь бери и всё. Вспомнила, пообедать хотела позвать, но вслух не сказала.

— Просто значит. Вовремя. Как раз тебе звонить собирался.

— Зачем? — покосилась на вещи брюнета Алекса.

— Поговорить хочу.

Она в упор на него посмотрела сдвинув брови. Поговорить о чём можно, видимо гад этот нажаловался. Больше и не о чём. Откинувшись, поудобнее села скрестив руки на груди.

— Пьяная садишься за руль…

— Дим, пожалуйста не надо моралей, — перебила, пытаясь остановить нравоучения.

— Ну как не надо? Ты не понимаешь, что творишь?

Девчонка насупилась, не отрывая взгляда от друга.

— Я знаю, что ещё ты хочешь сказать! Не говори, я всё знаю. Ты разве не понимаешь? Неровно я дышу к этой машине, руки горят от желания управлять ей. Неужели не понимаешь? — подскочила с дивана, сверкая глазами.

Нестеров подозрительно всмотрелся в лицо, но никак не мог понять, что его смущает.