***

Комнату освещал мягкий дневной свет, хорошо виднелось, как у самого окна летает едва заметная пыль, оседая на деревянном подоконнике, что служил в этой комнате уютным столом, с раскиданными на нем бумагами. Я точно знала, что у Калебирса есть кабинет, здесь, в моем дворце, но, видимо, даже в спальне мужчина не обходиться без решений дел государских.

За окном стояла прекрасная погода, наталкивающая на позитивные мысли, хоть вся земля и была покрыта черным песком выгоревшей пустыни. В мыслях так и представлялся щебет птиц, но, увы, даже ветер в Эрнел заглядывал не часто.

Но мне было не до этого сейчас.

— Ты не обязана сидеть со мной весь день, Азри, — мягко улыбнулся Калебирс, поглаживая большим пальцем руки ладонь, которой я схватилась за мужчину.

Отпускать мне его решительно не хотелось.

Если быть до конца откровенной, то я вся испереживалась, накручивая себя плохими мыслями. Растрепанная, грустная и совершенно разбитая случившимся.

Прошло несколько часов с инцидента, императора осмотрел лекарь, позже заверивший, что рана неглубокая. По крайней мере, не приведет к смерти. Поверить удалось, запихнув панику поглубже, ведь Калебирс был все это время в сознании. Знахарь прописал какие — то лекарства, мази, перебинтовал плечо императора, содрал с нас три цены и посеменил к выходу.

Все другие заботы легки на плечи Саадара. По остаточному следу магии, легким флером отдающим от записки и самой стрелы, придворный маг попытался найти того, кто так метко выстрелил в окно.

Предполагалось, что с крыши соседнего дома наемник выжидал подходящего момента.

Но стрелка и след простыл. Конечно, мы знали, из — за чего, а вернее по чьему заказу все это произошло. Морнэмира беснуется. А значит, мы на верном пути к исправлению того, что она натворила. Только какой ценой?

Помимо этого, большая часть богов настояла на том, чтобы я прекратила протесты народа сегодня же. А это значит, что через несколько часов я все же покину Калебирса.

Мой император все понимал, только иногда в его глазах читалась грусть.

Саадар и этот вопрос с пополнением моего гарема сам решил — уладил малейшие нюансы. Сказал, что будет даже не сто человек, а двести, во избежание каких — то там конфликтов. Но мне, если честно, плевать. Все мысли занимало то, что Калебирсу сейчас больно физически.

Я корила себя, но виноватой, все же, не была. Морнэмира с каждым днем зарабатывает все больше и больше баллов моей ненависти. Для нынешней свободной от Толика меня, это чревато.

Остановиться?! Я бы посоветовала кое — кому унять свое эго! Колдунья наворотила дел, а теперь боится расплаты, играя грязными методами. Налгала всему миру, обманом перетащила на свою сторону наивных богов, а сейчас отпирается!

— Скоро вернусь, — чмокнула Калеба в губы, когда в двери появился как всегда серьезный Даурэн. Я заметила, что этот мужчина самый молчаливый из всех моих. За него говорят теплые взгляды, периодически обращаемые на меня. Не разбрасываться словами — тоже черта неплохая.

Даурэн, Ферадей и Резар будут сопровождать меня на отборе, Саадар останется с братом, а Лютимар с Лаосаром займут гостей — богов, вместе с Варсаром, а заодно и последят за ними, так мы распределили роли. Лютик согласился сразу, хоть и скорчил недовольную мину, из — за того, что не пойдет со мной. А вот Лаосара пришлось уговаривать. Но под моим напором и теплыми обнимашками, лис сдался.

Мои мужчины будут защищать меня, одно покушение сегодня уже было, второго не должно осуществиться. Поэтому Даурэн с Ферадеем договорились повесить на меня какой — то демонический щит. А Резар, как всегда, был максимально сосредоточен, решив не отходить от меня ни на шаг. Его взглядом можно было дрова рубить, я бы и подойти к такому грозному не осмелилась, не будь он уже моим.

Собравшись в коридоре у комнаты Калеба, Ферадей открыл портал, перед этим намагичив обещанную защиту, которую любому магу можно было увидеть невооруженным взглядом, выглядела она словно скорлупа. С настоянием с моей стороны, Даурэн повесил щиты попроще на себя и Ферадея с Резаром.

А я только в эту секунду поняла, что даже не удосужилась поинтересоваться, где будет проходить настолько огромный отбор, старой площади, на которой я обзавелась Лаосом и Лютимаром едва ли хватит места для такого перформанса.

Вопрос решился, как только я осмотрелась, ступив на пыльную брусчатку.

Это был широкий бульвар по обе стороны заставленный домиками в стиле империи. Мужчины уже выстраивались по бокам, и я могла рассматривать их с усталостью. Все красивые, как всегда. В одних штанах, с подкачанной мускулатурой. И, конечно, «отборные» должны были быть в повязках на глаза. Именно сейчас они их и завязывали.

Первые секунды я чувствовала себя очень растерянно и неуютно. Мужчин было, чтобы не приуменьшать, дофига. Вереница тянулась куда — то за угол улицы, причем по обе стороны. Мы, частично прикрытые одним из домов, могли в полной мере оценить представшую перед нами масштабную картину.