Рыжебородые этой шутки не оценили: Грида ударили под колено, а когда он присел, кто-то сзади пережал ему горло древком копья точно удавкой. Ему связали руки и потащили к морю.

– Это – третий раб, я думал их будет больше, – сказал один из данов.

– Остальных Йорк порубил, – ответил другой.

Слово «трэль» на этом языке Грид тоже знал. Оно означало – раб.

На большом корабле под каштановым парусом даны укладывали мешки с доспехами и оружием убитых. Сегодня здесь много лавок пустовало. Команда «Ворона» дорого взяла за свою гибель. Грид вдруг увидел Хольдера и Трогги. Они разделили с ним участь военного трофея.

Хольдер бросил на Грида короткий взгляд, но не найдя в том никакого для себя интереса, перенес внимание на корабль рыжебородых. Грид даже знал, о чём сейчас думает бывший ветряжный 5 «Ворона». А он наверняка думал, как эта дюжина данов будет управлять сорокавёсельным драккаром 6 ? И хватит ли им мощи, чтобы разогнать, если понадобится, тяжелый корабль против течения и ветра? Вот еще по какой причине их с Трогги оставили в живых – лишние две пары рук на вёсла. Трогги, конечно, вызывал у данов сомнение: на вид он был уже староват для удела раба. Его жизнь сейчас зависела от того, справится ли он с этой работой. Вероятно, об этом и думал Хольдер. Грида же он видел в первый раз. Ветряжному и в голову не могло прийти, кем до недавней поры был этот парень, и как часто они говорили между собой на понятном только им языке.

Рыжебородые, однако же, и не помышляли выходить в море. Шторм вогнал их корабль в песок по самое брюхо, вытолкать его не было никакой возможности, и теперь требовался прилив, чтобы драккар мог проститься с чёрными соснами.

Гриду бросили овчину, которую он пристроил под спину, зарылся в неё и вяло наблюдал за происходящим. Когда рыжебородые привыкли к присутствию пленных и успокоили свои стерегущие инстинкты, Хольдер попытался заговорить с Гридом. Сперва осторожно, только несколькими словами. Потом, видя, что это ни у кого из их пленителей не вызывает злобы, Хольдер сказал:

– Они ищут того, кто убил Йорка. Хотят привезти его голову в Игрубс, где живут родичи их предводителя, потому что боятся, что их ждёт кара.

Хольдер понимал язык рыжебородых. Он сам был даном. Правда, большую часть жизни он провёл под стягами Ругарда – главного города ругов, но мяукающий язык викингов был для него родным.

Грид закинул голову на овчину и равнодушно посмотрел в пустое небо, делая вид, что эта новость ему мало интересна.

Хольдер обернулся украдкой и продолжил:

– Йорк у меня на глазах перерубил почти всех с нашего корабля…

– Ну и что? – вяло спросил Грид.

– Ни я, ни Трогги его не убивали.

– Может, это сделал Одриг?

– Откуда ты знаешь о Минус половине? – сощурив волчьи глаза спросил Хольдер.

Грид понял, что выдал себя.

– Неплохая будет награда тому, кто найдёт убийцу Йорка. Может быть, лишняя миска похлёбки? Хотя, похлёбка не бывает лишней. Не так ли, Хольдер? – сказал он вонзив взгляд в ветряжного.

– Кто ты? – тихо спросил Хольдер.

– Когда-нибудь ты сам ответишь на этот вопрос.

Грид приподнялся на локтях.

– А может ты собираешься дёру дать? – спросил он, не сводя взгляда с бывшего соратника.

– Тише! Они понимают нашу речь, – прошептал Хольдер.

– Лучше всего это делать сейчас, в море такой возможности не будет!

– За твоей спиной сидит рыжебородый и держит в руках лук, – опустив глаза сказал бывший предводитель ватаги «Ворона». Он не сводит с нас глаз.

– А в туле 7 у него одиннадцать стрел, – заметил Грид. – А позади тебя сидит ещё один. И у него десять стрел наготове.

Хольдер понял, что от этого парня будет больше толку, чем от смирившегося с обстоятельствами Трогги.

Вечером рыжебородые устроили погребальный костёр для своих убитых. Даны вырубили все чёрные сосны, и сложили их ровными колодами, одна поперёк другой.

Йорк возвышался на краде 8 высотой в четыре человеческих роста. Другим мертвецам такой чести не оказали, но скорее потому, что в округе просто больше не осталось подходящих деревьев. Их костры были куда скромнее. Тела ругов свалили в ямную могилу, как это делают с тушами волков, с которых срезают шкуры, и присыпали их песком.

Новые рабы данов занимались своими соплеменниками. Просить для их мёртвых более достойной участи – кремации, было бесполезно: берег выглядел голым на день пути в любую сторону. Ни одного деревца у последней стоянки «Ворона» не осталось.

Крады взялись огнём гневно и яростно. Всем казалось, что это не сушина, а само небо трещит под напором огня. Огневая буря летела в небо, съедая его раннюю осеннюю хмарь. Превращая её в мёртвое сияющее бесцветие.

Когда драккар вытолкали в море, небо ещё полыхало отсветом кровавого огня. Данам повезло: ветер был с берега. Громадный парус набило ветром, и корабль пошёл на волну, сминая её тяжёлой грудью.