Сестрица бранится на чем свет стоит. Глаза таращит сердито — она никак не ожидала, что голой магией меня не возьмешь! Все, что эльфы впитывают годами, я впитала за пару недель. Снова захожу под защиту купола и бросаю небрежно:

— К чему тебе это? Ну, лишила бы меня памяти, и что?

— Разговаривать с недоделанной фэйри я не собираюсь, — фыркает девушка, надменно вскинув голову.

Она уже встала и теперь, когда в нападении больше нет смысла, не знает, куда деть руки. Ее пальцы то нервно теребят рукава абрикосового платья, то сжимаются в кулачки, то потирают тонкие запястья. Голубые глаза сверлят соседнюю стену — странно, что дырка еще не появилась.

— Вызывай директрису Элуйдес. Я готова к последствиям, чего ты тянешь?

— Зачем тебе директриса?

На этот вопрос она недоуменно приподнимает тёмные брови и с любопытством заглядывает в мои глаза.

— Мне-то незачем. А вот ты наверняка захочешь наябедничать.

— Объясни для начала, почему ты хотела стереть мне память! Жалко было отца со мной делить?

— Не охота ничего объяснять, только вряд ли ты отстанешь! — эльфийка хмурится и задумчиво покручивает серебряное кольцо на среднем платье. — Я вообще, чтоб ты знала, своего не отдаю. Ни платья, ни украшения, ни любовников.

От последней фразочки голова кругом идет!

— Для тебя, что платья, что люди — все одно, выходит? Мнение человека учитывать не обязательно?

— Брось! Ты такая же. Ты ведь моего мнения не учитывала, когда с сиром Эгилем закрутила. Почему я должна на кого-то оглядываться?

Значит, все-таки дело в Хродгейре!

— Как ты узнала?

— А как тут не узнаешь? — она обиженно кривит рот, сразу превращаясь в маленькую девочку. — Он вернулся после долгого отсутствия вместе с фэйри, в которую по преданиям чуть ли ни поголовно влюбляются мужчины. И сразу же заявил, что я ему не нужна, что его сердце занято другой. Разве могут быть иные выводы?

— Ты же гордая, сестра! Зачем цепляешься за того, кому не нужна?

— Хочу и цепляюсь, — огрызается она. — И не смей называть меня сестрой! Я объяснила причину своего прихода. Теперь зови директрису.

— Мы сестры. Давай разберёмся сами, без директрисы!

— Решила воспользоваться своим преимуществом? — Менеланна шипит, гневно щуря глаза. — Так и знала, что ты… подлая и хитрая! Я не позволю загнать меня в угол, а потом выклевать мне мозг, обзывая "сестрой", хотя ещё несколько недель назад ни ты, ни я друг о друге понятия не имели! Либо зови директрису, либо отпускай!

Ладно, твоя взяла! Не хочешь нормального общения — значит, не будет никакого. Начинать родственные отношения с доноса я не собираюсь!

Снимаю магию с двери, а вот убирать купол не спешу. Менеланна хватается за дверную ручку и замирает. Наверно, раздумывает, какой бы гадостью хлестнуть меня на прощанье, только я ее опережаю:

— Ты единственная во всем городе, кто желает мне зла. Если со мной случится несчастье, все сразу подумают на тебя. Это же очевидно! Как ты посмотришь потом в глаза отцу?

— Мои отношения с отцом — не твоего ума дело, чужачка! — и все же морщится на секунду, как от боли. Похоже, раздумывать о последствиях своих поступков эльфийка не привыкла.

— Отец любит тебя больше жизни. Надеюсь, ты не станешь разбивать ему сердце своей местью!

— Надейся, если хочешь, — хищно ухмыляется девушка, такая же непробиваемая в своем упрямстве, как мой купол.

В сердцах бросаю:

— Тогда уходи, если хочешь и куда хочешь! Дверь открыта.

Девушка медлит. Порывисто стиснув дверную ручку, бросает:

— Ладно, признаю! Таких занятных экземпляров, как ты я давно не встречала. Ты умеешь удивить, поэтому я тебя не трону… пока. На одном условии.

— Каком?

Ожидаю, что она мне сейчас велит с Хродгейром не общаться. Я ей, конечно, откажу, — и все снова вернется к исходной точке…

— Никогда, ни при каких обстоятельствах не называй меня "сестрой"! Тогда, возможно, — только возможно! — ты проживешь дольше, чем на это надеешься.

Странное ощущение. Как будто прошлое заблудилось немного и наложилось на настоящее. Пространство то же, люди те же, но одновременно вроде уже и не те.

Всего несколько недель назад я, испуганная донельзя, ехала рядом с Хродгейром в Даэронис в поисках магического обучения. Теперь в той же близости от него возвращаюсь в поместье Фрёдов за мамой.

Страх за нее не развеялся ни капли, несмотря на посул Таурэтари, но со своими тревогами я почти свыклась и научилась задвигать их на самое донышко сознания. На поверхности сейчас плещутся совсем другие чувства.