Глава вторая. Кровоточащая земля

За последнее столетие Градемин стал центром трёх революций: Мартовской, Апрельской и Майской (в народе этот перечень сокращают до МАМ). Во многом эти события были вызваны Свинцовой свадьбой и последующим Нисхождением династии Ганноморт — последняя была отменена из-за следования каэльтского рода учениям демиургического Культа.

Не одно десятилетие имперские войска пробыли в Карпее. После того, как в 967 г. временным правительством страны были выполнены все требования Российской Империи и её союзников, Ганноморт были заменены Монтгомери — согласно генеалогическому древу, дальними родственниками прежних каэльтов, проживавшими прежде изгнанниками в Российской Империи.

Несмотря на восстановление прежнего режима, среди граждан Карпейского Каэльтства нашлись противники подобных изменений: в политике каэльта Андреаса Монтгомери многие видели «российскую сопричастность», и никакие меры, принимаемые соседней державой, не могли нивелировать ухудшение отношений между странами после Свинцовой свадьбы,

— А. Вровал, «Карпейские Первопроходцы № 13–11/4».

Эпизод первый

Карпейское Каэльтство: Градемин (Староград)

площадь Дангери

2-13/995

Площадь Дангери, сердце Старого Города, озарилась огнями — самые яркие из них светили на деметалловый памятник Джестерхейлу Опустошённому. Демитирами сверкала его распахнутая мантия: за ней виднелось перевязанное бинтами туловище статуи. Ноги её напоминали уголь. На лице скульптор изобразил терминальную стадию элегического манифеста: были переданы и тонкость кожи, и острота костей, а пустые глазницы закрывала повязка.

В сгущающихся сумерках площадь пересекала златоглазая брюнетка. Нина Нойр, работающая в службе доставки «Табакерка» посыльной. Одета она была в почтовую форму. На голове — фуражка с логотипом фирмы в виде скрещенных сигарет.

— Выглядишь ты, конечно, жутковато, — проходя мимо, обратилась к памятнику юница. Она не отличалась высоким ростом: чтобы заглянуть в лицо статуи, ей пришлось задрать голову и привстать на носочки, — приятель.

Прежде на постаменте стояла последняя каэльтесса — Ортега Неспящая из рода Ганноморт. После ликвидации династии память о ней была отменена, и новым символом Градемина избрали её лекаря, Джестерхейла Опустошённого. За изобретение литер, разумеется. Его заслуги, как и имя, теперь бледнели на табличке полувековой давности. Сам памятник поддерживался в хорошем состоянии. Более того, каждую неделю пред постаментом появлялись свежие цветы — акаризы, чьи бутоны отдалённо напоминали человеческий череп. Были они размером с кулак. Издревле их лепестки славились невероятной прочностью и устойчивостью к разного рода повреждениям.

Легенды гласили, что изначально на месте каэльтессы собирались воздвигнуть памятник Оскару Неупокоенному, но в ночь перед установкой к скульптуру пришла сама Вендига, Царевна Немёртвых: наутро статуя была найдена уничтоженной, а автор её — мёртвым.

Когда Нина подошла к остановке, поднялся ветер. Девушка, придерживая фуражку за козырёк, оглянулась.

На углу площади находился закрытый за нерентабельностью свадебный салон. У дверей его стояла устаревшая марионетка в потрёпанном платье. Прежде в её руках был цветочный букет, но теперь — свёрнутые в трубку листовки. Под гнётом усиливающегося ветра проволока, фиксировавшие конечности куклы, не выдержала, и шарнирные пальцы расслабились. Листовки разлетелись по улице.

— Откуда это здесь? — подобрав вырванный стихией листок, проворчала Нина. Только она повернулась к урне, как взгляд случайно зацепился за его содержимое. — А, какого лира?

«СКАЖИ ДЕМИ „НЕТ“ — „УБИРАЙСЯ“ ТВОЙ ОТВЕТ».

Лозунг набрали на нова эспере. Помимо него на бумаге вывели великана — очевидно, догадалась Нина, демиурга — с противопоставленными ему простенькими палочными человечками. Часть из них изобразили мёртвыми: на это указывали кресты вместо глаз. Другие, вооружённые мечами, окружили лидера с вырванным из груди сердцем и будто что-то гневно кричали.

— Никогда не понимала современное искусство. — Нина нахмурилась и, смяв листовку, выбросила её. Устало посмотрела по сторонам. — Сколько ещё ждать?

Через пять минут у остановки со скрипом затормозил старый трамвай. Модель полувековой давности — со времён, когда благоустройством и инфраструктурой Карпейского Каэльтства занимались градостроители Российской Империи. Вместе с другими Нина поднялась в пыльный салон. Села у окна. Напротив неё — пара девушек, старше на пару лет.

— Да они опять что-то блокируют, — возмущённо засопела одна из них. На плече её виднелась нашивка с гербом ВАД: полумесяц с символом правившей прежде династии — лисьей мордой, — и как я с такой скоростью успею посмотреть к завтрашнему семинару курс Тихотёмовой?

— Это где ты пытаешься? — удивилась соседка студентки. Та протянула ей планшет. — Тогда понятно. Я же говорила тебе, лучше скопировать из библиотечного архива! «Videre» сейчас замедляют — из-за новых правил они ужесточают фильтрацию контента.

— Зачем?!

— Пишут, что из-за публикации нежелательных материалов. Моя альвионская подруга говорит, мол, у них так же.

— Так а что публикуют-то? В «популярном» одни котики да Даймонд.

— Если бы то, из-за чего замедляют, оказалось в «популярном», «Videre» бы точно заблокировали, — таинственно понизив голос, отвечала вторая. Она почти вплотную придвинулась к подруге и зашептала той на ухо: — Там кто-то опять загрузил записи из Линейной. Говорят, целый регион пал со звоном первого колокола!..