Пять Мешков не пошевелилась. «Неужели я уже овдовел?», - пронеслась мысль в голове герцога, а он смотрел на жену.

Герцог был целителем от природы и хорошо умел лечить женское одиночество, но здесь он пока решил не торопиться с диагнозом. На этом его глубокие познания в области целительства заканчивались.

– Очнись! – приказал герцог, стоя над ней. Но это не помогло. – Я приказываю!

Странно. Раньше это помогало!

Обычно этот герцогский тон способен был тут же срастить кости, вылечить любую хворь и придать бодрость и ускорение даже умирающим. Но тут медицина была бессильна.

– Трусишь? Да? – посмотрели на Бертрана портреты. Герцог плотно сжал губы.

На мгновенье он представил горящий замок, обрушающиеся башни, слуг, которые в панике разбегаются, дракона, который сидит на скале и смотрит с вершины горы с сочувствием и пониманием.

«Если что уйду жить к дракону!», - решил для себя герцог. – «Первые два столетия нам будет, о чем поговорить!».

– Вставай! – горделиво произнес герцог, видя, как едва заметно зашевелилась Пять Мешков. Он стоял над ней, глядя на нее задумчивым взглядом. Такое страшное чудовище, способное стереть с лица земли и замок, и горы и все к чему притронется, сейчас было обычной хрупкой и беззащитной девушкой.

– Эй, очнись, - уже мягче произнес герцог, глядя с сомнениями на ее лицо.

– Еще мягче!!! – потребовали портреты.

– Очнись, - выдавил из себя герцог, чувствуя, как внутри него все глубоко противиться нежности и ласке. – Пожалуйста.

– Она сдохла! – как бы объявил герцог, но кольцо на ее пальце сверкнуло. То ли это был луч света, падающий из открытого окна. То ли какая-то древняя магия.

 - Эй, - шепнул герцог, сам от себя такого не ожидая.

Он как-то неловко провел рукой по ее волосам и заглянул в лицо. На ее скуле вздулся синяк и один глаз почти заплыл, ресницы дрогнули. Чувство жалости внезапно охватило герцога, но он взял себя в руки.

– Ты чудовище, - постановили портреты, переглянувшись. За сотни лет герцог уже умел читать все, что ему хотят сказать.

– А чудовища должны держаться вместе, - ехидно улыбнулся красавец- прадед.

Только герцог подумал, что он женился так же стремительно, как и овдовел, как вдруг внезапно она зашевелилась.

Пять Мешков открыла один глаз, не понимая, где она и как она тут очутилась. Один глаз у нее заплыл, оставив лишь щелочку, зато второй смотрел слегка удивленно.

– Дракон, подвинься, - мысленно вздохнул герцог, видя как, она неуклюже встает, роняя с каминной полки вазу и почему-то обнимает себя двумя руками, растирая предплечья.

Было в этом жесте что-то такое хрупкое, трогательное и слегка напуганное. У Бертрана, как у мужчины, тут же резко появилось желание обнять эти плечи и убить того, кто заставил их дрожать. «Иногда чудовищу нужно другое чудовище, чтобы защищать его», - пронеслось в голове герцога. И он понял. Ему срочно нужен дракон. Пока один спит, второй будет бдеть.

Все, что случилось дальше произошло так неожиданно, что герцог не успел вовремя сориентироваться. Пять Мешков опомнилась и бросилась к нему, обняла его и застыла.

– Вы меня спасли, - прошептала она.

У Бертрана дернулся глаз, когда он смотрел на чумазое лицо и заплывший глаз.

Он так и стоял с разведенными в сторону руками, не зная, что делать в таком случае. Одно дело, когда ты спасаешь красавицу. Тут сразу становится все ясно, что с ней нужно делать. А другое дело, когда на тебя смотрит рыжее чудовище единственным целым глазом и размазывают сопли по твоей сорочке.

Все, что смог выдавить из себя герцог, так это кривую улыбку и осторожно положить руки на ее плечи.

«Будет лучше, если я просто поселю ее в замке. А там решим, что с ней делать… Объявлять пока ничего не буду!», - твердо решил герцог, как вдруг дверь открылась.

На пороге показался Гиос с подносом, который тут же звякнул вниз, выпав из старческих рук.

– Отойди чудовище! – в ужасе произнес старик. – Фу! Нельзя!

Пять Мешков шмыгнула носом и повернулась к Гиосу, как вдруг он увидел кольцо на ее пальце.

Старина Гиос видел в жизни многое. И многое пережил. Несколько раз он висел над пропастью, когда ему высказывали все, что о нем думают.

– Мадам, - послышался голос старика. Герцог с удивлением посмотрел на резкую перемену. – Не изволите ли чаю? Вам какой? С молоком? С медом?

Что-то с Гиосом было явно не то. И Бертран это чувствовал.

– Сейчас я принесу вам чай, а потом пойду и удавлюсь где-нибудь в красивом месте, - заметил Гиос.

– Да какая я тебе мадам! – усмехнулась Пять Мешков, случайно толкнув кочергу. Кочерга упала в дрова, а несколько искр прыгнули на ковер, пока Бертран тушил его сапогом.

– Только не говори ей! Я тебя прошу! – герцог умоляла слугу взглядом, стоя позади нее.