Я был настолько взбешен, что орать не стал.

– Прошу объяснить мне, капитан Рэй, что происходит на вашем корабле, начал я ледяным тоном.
– Мне помнится, что мы радировали "Паломнику" совершенно решительно: "Нет, нет, нет!" Когда же было послано "да, да, да!"? И на какой стадии находятся наши дружеские переговоры с преступниками?

Уставив глаза в стол, Рэй мрачно ответил:

– Никто не ведет переговоров, Гэй, и не будет вести без твоего согласия. Мы просто обменивались мнениями, трезво оценивая реальную обстановку. Ты, Гэй, немножечко фанатик по натуре, ты склонен игнорировать реальные факты. А факты есть факты, хотя бы и неприятные. Мы гонимся за "Паломником" уже полгода. Мы перенапрягаемся, замучили себя, потеряли здоровье, а разрыв все увеличивается, и скорость у них все-таки выше... Увеличить же перегрузку мы не можем, мы и от нашей перегрузки больны.

– Вот именно, - подхватил Сэй Маленький, Сэй-молодожен.
– Мы нуждаемся в отдыхе. Мы заслужили отдых, в конце концов.

– И ради отдыха хотите признать поражение, сдаться?
– напирал я.

– Никто не говорит о сдаче, не передергивай, Гэй. Просто логика вещей ведет нас к какому-то компромиссу, хотя бы для того, чтобы сэкономить силы для решающего броска. Так поступают велосипедисты на дальних дистанциях. Идут кучно, колесо в колесо, а на последнем километре делают рывок. Там уже выясняется, кто победит. Победитель диктует, второму волей-неволей приходится вступать в переговоры. И может быть, лучше договориться заранее о цене первого приза и второго.

– Вот именно, - сказал Сэй Маленький.
– Важно проникнуть в пещеру, каким путем - не имеет значения. И нет греха, если мы поживем там полгодика в свое удовольствие. Разве мы не заслужили награду, в конце концов? Йийиты швырнули нас в космос, заставили отдуваться за всех и занялись собственными делами - вероятно, забыли давным-давно. Вернемся мы через двенадцать лет или через двенадцать с половиной - не составляет разницы.

– И ты решил вступить в переговоры, Рэй?

– Нет, не решил... Но похоже, что мы вынуждены. Логика вещей...

– Вступить в переговоры и поверить на слово Джэю, который обманул всех, помогавших ему, увел чужие деньги и чужие материалы, чужой труд оплатил дутыми акциями, пустыми обещаниями, он даже не собирался их выполнять. Поверить Джэю, который не остановился перед тем, чтобы собственную дочку выбросить в космос, почти на верную гибель. Да он пообещает вам что угодно: треть пещеры, половину, три четверти, а прибывши первым, закажет феям тысячу солдат, только вы и видели эту пещеру...

Кажется, в тот раз я переубедил товарищей, но ненадолго. На Джэя работала физиология. Мы устали, телу хотелось отдохнуть от перегрузок, и мозг, мнимый владыка тела, подыскивал подходящие оправдания для отдыха. Снова и снова слышал я все те же доводы: "Логика вещей... Трезвая оценка фактов... Цифры показывают... Вынуждены считаться..."

– У них собран цвет науки, лучшие ученые мира. У них обеспечены идеи для трех девяток.

– Разрыв все увеличивается. Полгода гонимся, не можем догнать.

– Хорошо, допустим, прибыв раньше, Джэй выставит у входа тысячу солдат. Ну а если мы прибудем раньше? На "Паломнике" двигатель на килограмм лучей в секунду. Джэй направит его на пещеру и пришлет ультиматум: "Сдавайтесь или сожгу с феями вместе".

– И вы согласны капитулировать?

– Нет, но логика вещей...

Однажды к нам в аппаратную, где мы с моим счастливым соперником, не глядя друг Другу в глаза, мрачно монтировали саркофаги, зашел капитан Рэй...

– Хочу познакомить тебя с одной тетрадкой, - сказал он, покусывая губы.
– Мне кажется, что твое... наше упрямство отчасти связано с недостатком информации. Вот тут Джэтта записала по памяти подробные рассказы Тэя. Ты прочти, как складывалось на самом деле пребывание в райской пещере.

Я прочел. Поскольку это был пересказ рассказов, я и не стараюсь сохранить стиль Джэтты, ее претензии на литературное изящество. Излагаю суть...

После третьего пира, когда еда чуть ли не из глаз сочилась, Тэй и его спутники занялись благоустройством. Палатку заменили сборным домиком, сначала двухкомнатным, потом пятикомнатным. Подвесили к своду пещеры сотню люстр. Заказали растительность: клумбы, ягодник, фруктовый сад и десять соток дикого запущенного леса. Выспались, нагулялись, налюбовались и заскучали.

Что бы придумать еще?

Ничего!

В самом деле: что хочется сытому, отоспавшемуся, одетому, обеспеченному, избавленному от всех житейских хлопот?

Видимо, нужны блага духовные, во всяком случае - невещественные: любовь, дружба, почет, слава, сила, талант...

А как выразить словами заказ на талант? "Феи, заверните мне, пожалуйста, полкило таланта".

Феи таких приказов не выполняли. Не понимали.

Врач, старший из четырех, естественно, раньше всего подумал о здоровье. С удовольствием он потребовал бы у фей молодость, но как объяснить им, что это такое, как овеществить, перевести на килограммы? Доктор попробовал заказать себе молодое сердце, но, видимо, не все слабости организма знал, не все учел; вероятно, нельзя было менять только сердце. У доктора начались головокружения, спазмы, обмороки. И он не понимал отчего. С трудом спас себе жизнь, потребовав прежнее сердце. Очевидно, оно было записано каким-то образом в архиве у фей, старое сердце вернулось со всеми своими невротическими болями, но доктор был рад, стал чувствовать себя привычно. А вот Тэя удалось излечить. В пути ему оторвало палец при мелкой аварии, теперь он потребовал новый. И получил палец, приехал с новым пальцем на Йийит, демонстрировал его медицинским светилам. Светила не нашли ничего патологического, но и доказательством не признали. Ведь не было свидетелей, видевших Тэя без пальца.

Любовь захотел материализовать молодой астроном. Вернее, не любовь, а наслаждение. Уединившись в дальнем углу пещеры, он завел себе целый гарем из разноцветных и разнокалиберных одалисок. Но темпераментные любовницы отравили ему жизнь. Скучая, они ссорились друг с другом, требовали, чтобы султан беспрерывно обнимал их или придумывал и заказывал у фей подарки, всем одинаковые и каждой - самый лучший. Юный многоженец решил [как жестокий шах из "Тысячи и одной ночи" (прим.пер.)] после ночи страстных объятий избавляться от возлюбленных, командовал феям: "Убрать!" - и те демонтировали очередную красавицу. На следующий же вечер, распаляя воображение, астроном придумывал красавицу другого типа. Придумывал и разочаровывался, придумывал и пресыщался. Пробовал он вызвать и ту единственную, о которой мечтал до отлета. Но та девушка отвергла астронома на планете Йийит, отвергла и в пещере копия, созданная феями, явилась равнодушная, холодная, насмешливая. Какой помнилась, такой и явилась.