Сбросив плащ на лежанку, девушка возвела очи горе.

— Придёшь через час, — пришла ей на помощь монашка.

— Слушаюсь, госпожа Сабуро, — отвесив ей поклон, Усуя вышла, а гостья тяжело плюхнулась на табурет.

— Она принесла ваши вещи, Платино-ли, — спутница кивнула на лежащие поодаль джинсы. — Разве их не надо постирать?

— Они слишком непривычно выглядят, госпожа Сабуро, — поморщилась Ия. — Слуги начнут болтать лишнее. А ваш брат ещё ничего не решил. Вот я и подумала, что не стоит показывать их слугам.

— Может, вы и правы, — пожала плечами собеседница и, взяв с подноса чайник, предложила. — Чаю выпьете?

— Спасибо, Сабуро-ли, — поблагодарила девушка и в самом деле почувствовав усталость и сильнейшую жажду.

Кажется, она так не выматывалась со дня злосчастного похода в вымершую деревню, когда пришлось сначала драться с мародёрами, а потом удирать от голодных волков.

— Попробуйте сладких орешков, Платино-ли, или вот побеги бамбука в мёду, — взялась угощать собеседница, едва Ия сделала первый глоток. — До ужина ещё долго, вот госпожа Азумо и прислала нам немного закусок.

Рот девушки мгновенно наполнился слюной, и все тревожные мысли куда-то улетучились. Будучи по натуре сладкоежкой, она не заставила себя упрашивать и с жадностью накинулась на угощение, стараясь отведать каждое из присутствующих на столе кушаний.

И хотя вкус подавляющего большинства из них оказался незнакомым и весьма своеобразным, в общем и целом местные десерты её не разочаровали. Хотя после опостылевшей рисовой диеты любая более-менее съедобная еда могла показаться верхом кулинарного изыска.

Когда она опустошила чашку и вновь наполнила её горячей водой, монашка прошептала с ясно различимым упрёком:

— Почему вы мне раньше не сказали, что тел-ле-ф-он может сам рисовать картинки?

Проглотив вязкую, тягучую массу со вкусом мяты и эстрагона, Ия неопределённо пожала плечами.

— Как-то не догадалась. Для меня это само собой разумеется. Простите, госпожа Сабуро, если я ненароком вас обидела. Но вы же не стали сомневаться в том, что картины в телефоне отражают действительность. А ваш брат посчитал их фантазиями художника. Вот и пришлось доказывать ему, что это не так.

Сжав губы в куриную гузку, собеседница осуждающе покачала головой, но обижалась недолго, уже через минуту гордо заявив:

— Я же говорила, что он обязательно вам поможет.

— Надеюсь, Сабуро-ли, — девушка разломила белый кирпичик размером с дешёвую шоколадную конфету. — Что ваш брат не из тех, кто забывает свои обещания.

— Можете не сомневаться, — заверила её монашка. — Всё будет так, как он сказал. Только ему надо подумать: как лучше это сделать?

Женщина вдруг встрепенулась.

— Мой брат вам понравился, Платино-ли?

— В каком смысле? — Ия даже жевать перестала. Перспектива стать ещё одной наложницей начальника уезда её как-то не особо вдохновляла.

— Разве он не мудрый человек? — то ли не замечая беспокойства своей юной спутницы, то ли специально подшучивая над ней, пояснила собеседница. — Даже не поверив с самого начала, он всё же дал вам высказаться.

— Это так, Сабуро-ли, — успокоившись, согласилась девушка, поддев маленькой металлической ложечкой нечто напоминающее заварной крем. — Я никогда не сомневалась в его уме. Глупец просто не смог бы занять столь высокое положение в обществе, добиваясь всего своим трудом.

— После того, как я ушла в баню, госпожа Азумо ещё долго с вами разговаривала? — задала сестра начальника уезда новый вопрос.

Отпрянув от стола, Ия вернула ложечку на блюдце и полезла в узкий рукав за платком.

— Нет, недолго. Но я успела ей не понравиться.

— Откуда вы знаете? — вскинула брови собеседница.

— Она сама так сказала, — вздохнула девушка и, вытерев липкие губы, поведала подробности их не самой удачной беседы.

— Это я во всём виновата! — сокрушённо всплеснула руками монахиня. — Не сумела толком привить вам правила приличия!

— А что вы могли сделать, Сабуро-ли? — видя, что та переживает, совершенно искренне попыталась утешить её спутница. — Я же еле-еле успела научиться говорить правильно. И то, как забудусь, так и скажу что-нибудь не так. У вас просто не хватило времени научить меня ещё чему-нибудь. Так что не вините себя за это.

— Во всяком случае я старалась, — вздохнула собеседница, покачав головой. — Но всё равно для девушки своих лет вы знаете очень мало.

«Да, всякой ерунде, вроде того к кому как обращаться, да как правильно кланяться, меня не учили, — раздражённо подумала путешественница между мирами. — Зато я третий закон Ньютона знаю, закон Архимеда и теорему Пифагора! И ещё много того, чего вам и не снилось.»