С громким всплеском меня вытащили из воды, и воздух обжег легкие. Я не могла надышаться, чувствуя, как слабеет мое тело. И понимала, что это лишь начало.

— Страх… беспомощность… — Шед коснулся носом моей влажной щеки, и я чувствовала, как он дышит, — но я хочу не этого, дорогая…

Он до боли сжал пальцами мои щеки и коснулся уголка губ своими.

— Хочу твое желание! Хочу, чтобы ты стонала и просила еще! Подо мной! На мне! — он шептал это, уткнувшись в мой рот, а меня пробирало от мерзости.

— Не дождешься, ублюдок! — плюнула ему в лицо уже по-настоящему.

Ледяная вода забурлила вокруг меня, и на этот раз я не просто была погружена в нее. Меня трепало, будто кто-то хотел вынуть мои кишки наружу. И когда мне, наконец, позволили вынырнуть, я плохо соображала, где я, и даже хотела обратно, чтобы скорее умереть.

— Подумай. Даю тебе время до вечера, — похлопав меня по щеке, Шед ушел, оставляя одну.

Я шумно хватала воздух, слушая как вода, стекая с тела, ударяется о пол. Но постепенно дыхание затихало, а вода капала реже, монотоннее. И под эти звуки я погружалась в забытие.

— Жди вечера, Ха-а-ри-и! — я вздрогнула от громкого звука, — не спи. Лучше придумай, чем впечатлишь меня, землянка! Я хочу провести с тобой незабываемую ночь. Ты любишь взрослые игры?

В полусонном состоянии мозг подсунул картинку рабыни в черном латексном комбинезоне и красным мешком на голове. Сразу стало трудно дышать.

— Нет! — взорвался Шел, — мне не вкусно!

То, что он снова рядом, я почувствовала по теплу его тела. А потом он сжал мои волосы на затылке и жестко потянул к себе.

— Неужели Рэй не играл с тобой? А? Даже не шлепал твою сочную задницу?

Он говорил притворно нежно, при этом сжимая волосы так, что скулы сводило от боли.

— Отвечай! — заорал на ухо, причиняя неописуемые страдания, — шлепал?

— ДА!

— Подробнее, дорогая! Я хочу знать, как мой братец трахал тебя!

— Рэй шлепал меня. И мне это нравилось! — я отвечала уже плохо соображая, пребывая в отчаянии, и не чувствуя себя собой. И, если честно, мне уже было на все плевать. Я устала настолько, что, казалось, перенесу любую боль.

— А фистинг? Ты любишь фистинг?

— Нет!

— Неужели он не засовывал свой кулак в твою истекающую киску?

В другом положении я бы как минимум покраснела, но не сейчас.

— Нет. Только пальцы, — ответила тихо, вспоминая наши игры на его рабочем столе.

В груди сжалось от тоскливого воспоминания. Но не того, как Рэй возносил на седьмое небо своими ритмичными движениями, а от того, как он обнимал, прижимая к груди, нежно поглаживая волосы.

— Оооо…кажется, я нащупал! — довольно хмыкнул Шед, — значит вечером разомну тебя пальцами, а после… — он медленно протянул языком по моей щеке, вызывая отвращение, — а после…

Пальцы Шеда силой прорвались в рот, кажется, сразу четыре, и надавили на корень языка, провоцируя на рвотные порывы, но его это не смущало. Он продолжал трахать мой рот пальцами, тяжело дыша и даже постанывая.

— А после, засуну свою руку в каждую твою дырочку! Жди меня…

Он резко выдернул пальцы изо рта, и я закашляла, готовая выплюнуть все внутренности. Когда немного успокоилась, вокруг снова было тихо.

Эта тварь пыталась вывести меня на эмоции. Он желал, чтобы все это время, пока я ждала его возвращения, я думала об этом мерзком обещании, тем самым питая его совей энергией.

— Нет… — истерически усмехнулась я, — не дождешься, подонок! — пробубнила себе под нос, пытаясь успокоиться.

Я старалась ни о чем не думать, гнала навязчивые мысли, пытаясь вернуть тишину, и кажется, даже начала справляться с этим. Но чей-то шепот снова выбил меня из душевного равновесия.

— Малена! Тс-с-с! Тихо! Пожалуйста, тихо!

Слишком доброжелательный тон мужчины насторожил даже больше, чем выходки Шеда. От того хотя бы было ясно, чего ждать. Но этот…

— Я Аркан, помнишь меня?

Сейчас я бы мать родную не вспомнила, но имя показалось знакомым.

— Я служил Хранителю.

Вспомнила! Его только не хватало. И судя по тому, что он предал своего хозяина, меня он тоже не спасать пришел.

— У меня нет с ним связи. Он разорвал ее. Ты слышишь? — мужчина обеспокоено потрогал меня за плечо, и когда я напряглась, убрал руку, — но ты можешь позвать его!

Зачем? Он забыл обо мне. Когда сама пришла, не принял, а теперь и подавно спасать не кинется.

Я покачала тяжелой головой, чувствуя, как даже под черной повязкой все плывет.