– Да.

Легко и просто было отвечать на задаваемые вопросы, потому что все было очень похоже на собеседование в университете. Вот эта самая женщина, которая сидит в торце стола, в тот раз примерно о том же самом и спрашивала. Вопрос – ответ, вопрос – ответ, все очень просто, твое дело – отвечать, а эти люди пусть сами решают, подходишь ты им или нет.

– Как родители отнеслись к вашему выбору?

– Одобрили.

– Кто ваши родители, кстати? Расскажите о вашей семье, пожалуйста.

Люся сжала кулачки так, что побелели костяшки пальцев. Секундная пауза.

– Мои родители – обычные люди, – сказала она. – Что тут рассказывать?

Она так и не поняла, заметил собеседник ее заминку или нет, потому что он не дал ей этого понять ни мимикой, ни жестом, а ровным голосом задал следующий вопрос:

– В аспирантуру идти не собираетесь?

– Нет.

– Значит, сразу – работать?

– Да.

– А кроме учебы – что еще занимает вас?

– Простите, я не поняла вопроса.

– У вас есть какие-то увлечения?

– Только то, что было в детстве. Фортепьяно, хоровой кружок и рисование.

– Вы посещаете хоровой кружок? – озадаченно посмотрел на Люсю собеседник.

– Конечно, нет. Это было в детстве, еще в школе.

– Понятно. А рисование?

– Иногда под настроение что-нибудь рисую.

– «Под настроение»?

– Да.

– Поясните, пожалуйста.

– Я рисую, когда мне этого хочется.

– И часто вам хочется?

– С каждым годом – все реже.

– Почему?

– Не знаю.

Люсин собеседник посмотрел на сидящую в торце стола женщину. Та сохраняла невозмутимое выражение лица, но Люсе показалось, что она все время как-то не так отвечает на вопросы хозяина кабинета, как-то по-другому надо, но она не могла объяснить себе, почему у нее появилось это чувство.

– Еще компьютер, – вдруг сказала она, лихорадочно соображая, что бы еще назвать такое, что могло бы зачесться в ее актив.

– Что, простите? – вопросительно посмотрел хозяин кабинета.

– Вы про увлечения спрашивали. Я компьютером пользуюсь.

– Похвально, – оценил собеседник, но как-то так он это сказал, что было видно: Люся стремительно теряет очки. Не приглянулась.

– А вы можете самой себе дать оценку? – сказал хозяин кабинета. – Попробуйте себя охарактеризовать.

Здесь был какой-то подвох. Люся знала о том, что существуют специальные методики проведения собеседований, где подробно расписано, какие вопросы следует задавать принимаемому на работу человеку и как ответы этого человека его характеризуют: глуп он или умен, честен или лукав, как переносит стрессовые ситуации. И этот вопрос был задан неспроста, но как следовало ответить, чтобы самой себе не навредить, Люся не знала. Хвалить себя нескромно, а критиковать – так это вовсе странно выглядит.

– Я попробую, – кивнула Люся, улыбкой маскируя свою растерянность. – Я общительная, легко схожусь с людьми, усидчивая, мне легко даются знания.

Но обязательно надо что-то сказать о недостатках. Чтобы безобидно, и в то же время самокритично.

– Правда, я не бойкая. Это мой недостаток, я думаю. Люблю быть одна.

– «Люблю быть одна», но «я общительная», – ровным голосом произнес хозяин кабинета, и кровь прихлынула к Люсиному лицу.

– Я, наверное, что-то не так сформулировала, – растерянно пролепетала она. – Не совсем точно…

– А вы можете назвать себя искренним человеком?

Испытующий взгляд голубых глаз, холодных, как лед. Ах, как она оплошала! И как он ее поймал!

– Я думаю, что я искренняя, – в отчаянии ответила Люся.

– Можем проверить, – все тем же ровным голосом произнес ее безжалостный собеседник. – Вы можете честно сказать, какой вопрос хотели бы мне задать? Что вас сейчас по-настоящему волнует?

– Конечно, могу, – с нарастающим отчаянием ответила Люся, которая все явственнее ощущала, что теряет почву под ногами. – Я как раз хотела у вас спросить: каков будет круг моих обязанностей в вашей фирме?

– Это ваш вопрос? – непритворно удивился собеседник, не понятно, с усмешкой или с разочарованием.

Он ее поймал! Опять поймал! Так ей, дуре, и надо! С кем она тягаться вздумала? Он ее насквозь видит!

И снова она сжала кулачки так, что побелели костяшки пальцев.

– Конечно, я не про то думала, – сказала она с ощущением человека, только что сделавшего шаг за окно на пятнадцатом этаже. – Если честно, то у меня все время один и тот же вопрос в голове вертится. Правда ли, что вы будете платить две тысячи долларов в месяц?