— И что ты собираешься с ней делать? — не знаю, как реагировать на его признания. По сути, Марек сам виноват. И чего он теперь до нее докапывается.

— Просто поговорить, пусть, твою мать, объяснит, зачем так поступила. Но ей стыдно. Чижик прячется от меня, как мышь. Как только в кафешке своей заприметила, тут же свалила в подсобку и пряталась там. Я решил подождать окончания ее смены, так Полина вышла с толстозадой поварихой под руку, пока та материла меня, на чем свет стоит, Чижик вжала голову в шею и семенила к ее машине.

— Короче, она учится вместе с моей Таней. У них совместные репетиции.

Марек округляет глаза.

— Серьезно? Значит, все-таки подалась танцевать? А я то думал, просто заливала, чтобы тумана напустить. — хлопает меня по плечу и улыбается. — Спасибо, бро. Ты же просветишь своего друга, когда у них эти самые репетиции.

Встаю с лавки и направляюсь к своим вещам.

— Ладно, только беспредел не устраивай, а то от Тани огребу потом.

— О, братан, да ты под каблуком! Поздравляю! — подходит сзади и взлохмачивает мои волосы.

— Отвали — скидываю его плети.

После трени еду в ювелирный и забираю заказанный заранее браслет с шарм подвесками, одна из которых в виде пуант. Завтра восьмое марта, и Таня сегодня останется у меня, поэтому заезжаю за ней к институту и вместе возвращаемся ко мне.

Уже вечером, когда лежим в кровати, Таня начинает прощупывать почву насчет Марека. Там, походу, без той девчонки не обошлось.

— Тим, Полина мне тут намекнула, что была знакома с твоим другом. Фамилия у него еще такая не русская.

— Марек.

— Да, Марек. Ян Марек. Так вот этот мудак травил ее в школьные годы, а все из-за того, что она была дочерью служанки.

— Он и не отрицает, только травил он ее вовсе не из-за этого. Марек рассказал, что она была в него влюблена и дико этим бесила. И, кстати, именно к нему на день рождения мы и идем.

— Боже мой — ворчит Таня.

— Он не такой козел, каким выставила его эта Полина. А она еще та темная лошадка. И вообще, Тань, давай не будем о них, сами разберутся.

Ее голова покоится на моей груди. Я медленно перебираю пудровые волосы. Когда она не выпрямляет их, то появляются забавные завитки у висков и вообще по всей длине. Таня становится похожа на ту девчонку, которую я встретил на цокольном этаже перед тренировкой.

— Тим — заглядывает на меня и улыбается. Отчего появляются ямочки на щеках. — А когда у тебя был первый раз? С кем?

— Зачем тебе? — черчу пальцами по скуле.

— Ну — прищуривает один глаз. — Просто интересно. Какой она была.

— Брюнеткой.

Задирает бровь.

— Да? И кто такая?

— После восьмого класса мы с друзьями родителей на все лето улетели в Италию. У этих самых друзей была дочь. Симпатичная такая девчонка.

— После восьмого?

— Ну, да.

— Все, дальше не хочу слушать — укрывается с головой.

Забираюсь руками под одеяло и щекочу. Таня визжит, потом забирается на меня и садится верхом.

Она голая. Я просто балдею от этого вида. Кладу руки на бедра и веду вверх по ребрам, отчего та выгибается, закатывая глаза.

Когда добираюсь до груди и накрываю ее ладонями, Таня перехватывает мои руки и склоняется за поцелуем.

— Так, я в душ. Без тебя. У меня кое-какие дела.

Спрыгивает и уносится в ванную комнату. Спускаю подушки пониже и втыкаю в телефон, но тут замечаю, как на Танином загорается дисплей. Он лежит совсем рядом на кровати.

Вообще я не из тех парней, что следят за своими девчонками, мониторя их соцсети, почту, но у меня есть глаза. Я, твою мать, все видел.

Внутри зарождается хаос, чертов шторм.

Таня

Выхожу из душа и закутываюсь в халат Тима. Пахнет его гелем для душа. Вдыхаю, блаженно прикрывая глаза.

Тим сидит на кровати ко мне спиной. На нем уже черные боксеры и серые спортивные брюки, а я совсем на это не рассчитывала. Сутулится и голову склонил. Что у него на ночь глядя произошло?

— Ты чего? — спрашиваю, растирая волосы полотенцем и мельком замечаю, как на кровати загорается дисплей на моем телефоне, информируя о новом сообщении.