Подхожу к кровати и беру в руки мобильник.

У меня земля уходит из-под ног. Тим видел.

— Это не то, о чем ты подумал — огибаю кровать и сажусь перед ним на колени.

Беру его лицо в ладони, заставляя посмотреть на себя, но Тим сразу же отталкивает мои руки, поднимается с кровати и подходит к окну.

— Просто ответь, кто первый написал. Ты или он?

Паника волнами накатывает, сдавливая горло тисками.

— У Игната недавно был день рождения, я всего лишь поздравила.

— Значит ты — заключает и мотает головой, засовывая руки в карманы брюк.

— Что я? — начинаю выходить из себя. Подхожу к Тиму и становлюсь позади. — Мы знакомы с детства, наши родители дружат до сих пор. Игнат в ответ на мое поздравление спросил, как дела, а я ответила, что все ок. Можешь почитать, мне скрывать нечего.

Тим разворачивается и режет по мне взглядом, как ножом. Глаза почернели.

— Ты за идиота меня держишь? Он собирается приехать к тебе, я же видел сообщение. Твой мобильник возле меня валялся.

— Не ко мне, а в Москву — повышаю тон, перекрикивая его рычание — У него здесь свои дела. И я не собираюсь с Игнатом встречаться.

— Ты ему об этом сообщила?

Господи, как все сложно. А самое обидное, что я на самом деле ни в чем не виновата.

— Пока нет.

Зловеще ухмыляется и выходит из комнаты. Сбегаю следом за ним по лестнице, по пути запинаюсь, чуть не лечу вниз, но все же догоняю Тима в кухонной зоне, пока тот наливает воды.

Прижимаюсь к его спине, утыкаясь щекой в позвоночник, а руки сцепляю на животе.

— Тима, поверь, нет у меня больше ничего к Игнату. Пусто совсем. Без шансов.

Утыкаюсь в спину губами, целую. Мне страшно. Вдыхаю запах его кожи, ставший таким родным. Тим отцепляет мои руки и поворачивается лицом. Взгляд острый и холодный.

— Пиши ему прямо сейчас, что тебе нахрен эта встреча не всралась, и ты никуда не пойдешь.

— Тим — устало выдыхаю. — Это ненормально. Он часть моего прошлого, и, если хочешь быть со мной, тебе придется это принять.

— Что ненормально? Ненормальной была ты, когда наглоталась из-за этого ублюдка колес.

Меня, как током прошибает. Леплю ему по щеке и отступаю.

— Ну, ты и урод, Тим.

Несусь вверх по лестнице. Глаза застилают слезы. Скидываю халат и судорожно натягиваю сначала белье, потом джинсы. Водолазку не успеваю, потому что сзади меня перехват Тим.

— Эй, прости, прости — твердит, утыкаясь носом в изгиб плеча. — Меня понесло не туда.

Застываю, как вкопанная, не смея двинуться. От теплого дыхания тело покрывается гусиной кожей. Но обида на его слова разъедает внутренности.

— Тань, я не хотел, правда. — целует шею. — Это невыносимо, столько лет любить, не получая ничего взамен. Ни одна девчонка даже близко не смогла подобраться к тому месту в моем сердце, где поселилась ты еще со времен восьмого класса. И теперь, когда я, наконец, тебя получил… Не знаю. Мне башню сорвет, если я узнаю, что ты и он…

Ловлю ладонью его губы и накрываю своей, пока Тим не наговорил лишнего.

— Я больше не хочу никаких нас с Игнатом. Я хочу с тобой, хочу тебя. Потому что люблю — произношу, и самой страшно от этих слов.

Снова влипла по полной. Но с Игнатом была детская влюбленность, приправленная романтизацией отношений бывших друзей. Я намечтала себе принца, в которого обязательно должен был превратиться Игнат. Но что-то пошло не так. В принца он так и не превратился. Волшебная палочка не сработала.

Теперь же любовь совсем другая. Очень глубокая, яркая, трепетная, чувственная. Она вышибает мои внутренности, сдавливает дыхание. Я хочу просыпаться с ним каждое утро, заботиться, даже готовить то, что Тим любит.

Он поднимает голову и косится на меня, прищурив карамельные глаза.

— Последнюю фразу повтори — просит, понижая голос.

Верчусь в его руках, становясь к нему лицом, и закидываю руки на шею.

— Люблю тебя — шепчу почти у самых губ.

Но Тим и не думает касаться своими. Дышим, как после забега и глазеем друг на друга. Прямой контакт.

— Если ты снова с ним свяжешься, я больше не стану за тобой бегать, вырву с корнем, усекла?

— Агм — киваю и первой прикасаюсь к его полуоткрытым губам.