Кодовый замок, как я и ожидал, с предохранителя снят. А если еще и нижний закрыт на ключ? Отмычки в арсенале охотника на вирусов не предусмотрены… Если так — ударом «сезам» устранить препятствие — и бегом в машзал, не давая опомниться…

Дверь, однако, легко открывается. Эх ты, конспиратор, даже код не изменил… Быстро и бесшумно я прохожу коридорчик, бесшумно приоткрыв дверь, заглядываю в машзал… И вижу то, что ожидал увидеть: светодиоды «перегрузка» подыхают отчаянным малиновым светом. А Петя колдует над своим терминалом. Прекрасно.

На секунду вернувшись в коридор, я вынимаю «газовик» и засовываю его за пояс.

Вот так, милая Элли, вот так. Работа у меня такая. Нужно быть ко всему готовым. Жаль, что ты сейчас меня не видишь. Тебе должны нравиться мужчины, способные проявлять решительность в сложной обстановке. Они всем женщинам нравятся. Потому что и сами вы для нас — сложная обстановка. В первую ночь, по крайней мере.

Вновь открыв дверь в машзал, я вдруг слышу женский голос. Очень похожий, кстати, на голос Элли. Слов из-за шума вентиляции я разобрать не могу и от неожиданности останавливаюсь, забыв придержать дверь. Она громко хлопает. Пеночкин резко оглядывается и начинает лихорадочно набирать на клавиатуре терминала какую-то программу. Да еще, кажется, бормочет себе под нос ругательства. Жаль, что «стукач» их не зафиксирует.

Я медленно иду к Пете, вперив глаза в пол и лишь изредка поглядывая по сторонам. И замечаю, что все четыре «Нейрона» включены. К чему бы это? Стоп, не будем отвлекаться. В «Невод» они введены все равно не будут, в состав «Эллипса» тоже не входят, так что пусть Петя развлекается с ними, сколько угодно. Главное — не упускать из виду дисплей терминала, за которым сейчас работает Пеночкин. Не слишком ли быстро я приближаюсь? Успеет ли Петя продиктовать «стукачу» все свои секреты? В момент, когда текст исчезает, словно стертый невидимой тряпкой, я лениво смотрю на дисплейчик «петушка», засекая время.

— Ты чего вернулся? — спокойно спрашивает Пеночкин.

— Ключи от машины где-то оставил. От квартиры в кармане, а от средства передвижения — увы! Тебе под руку не попадались?

— Ни под руку, ни под ногу. Может, ты их в дисплейном классе забыл?

— Там я уже смотрел.

Миновав терминал, я наклоняюсь, срываю с задней стенки монитора «стукач» и радостно объявляю:

— Да вот же они! Видать, сорвались с общего кольца, пока я их на пальце крутил.

А теперь, когда «стукач» занял свое место в боковом кармане пиджака, можно пойти в лобовую атаку.

— Слушай, Петя, я уже тебя спрашивал… Сеть явно перегружена, а ведь ночью обычно…

— А, ты вот что имел в виду! — широко улыбается Пеночкин. — Было дело, было! Временами систему обмена так лихорадило, что я боялся, кабели расплавятся!

— А теперь что? Не лихорадит?

— Нет! — торжественно объявляет Петя. — Сам посмотри!

Я оглядываюсь. Действительно, все в порядке. Все светодиоды» перегрузка» погасли.

— Как тебе удалось?

— Десять минут назад я наконец-то выяснил, в чем корень зла. Оказывается, у меня была одна весьма нетривиальная ошибочка в протоколах обмена. Два месяца я пытался ее найти — и только сегодня понял, что к чему.

Возможно, все так и есть. Хорошо бы. Гора с плеч — гораздо приятнее, чем голова с того же самого места. Не следовало все-таки умножать число сущностей сверх необходимого. Но радоваться вместе с Петей я не спешу. Профессиональная привычка. Да и непонятные числа, запущенные триумфатором в «Эллипс» за минуту до приступа, меня все-таки беспокоят.

— А в чем она заключалась, ты не мог бы пояснить? Показать, так сказать, на пальцах?

— В принципе… Отчего же… — усиленно мигает Петя. — Объяснить в двух словах или показать на трех пальцах, конечно, можно. Но нужно ли? Ошибка исправлена, в «Неводе» используется совсем другой стек протоколов… Давай не будем, ладно?

Значит, обиделся-таки. А сразу виду не подал…

— Да не могу я отсрочить запуск «Невода», не могу! Я — всего — лишь мелкий клерк в Управлении, и не в моих силах… — начинаю я было утешать Петю и, словно споткнувшись, замолкаю на середине фразы. До меня, наконец, доходит, какую фигуру он мог бы показать мне на трех пальцах.

Пеночкин, опустив руки на пояс и широко расставив локти, смотрит на меня своими близорукими глазами, чистыми и невинными, и я начинаю сомневаться, правильно ли…

— Ты тоже не обижайся, — расставляет он точки над «i». — Я собираюсь патент взять на бесконфликтную систему обмена. И до поры — до времени мне не хотелось бы… разглашать…

Чтоб тебя! Значит, я все понял правильно. Да кто ты такой, чтобы подшучивать надо мною?

— Что же ты не доложил по инстанциям, как положено? И даже в журнале дежурного ни единой отметки не сделал! Нехорошо! — упрекаю я Петю.

— Победителей не судят! — ухмыляется он, нагло подмигивая и нахально закидывая руки за голову.