— Россия отстой, — прямо ему в лицо ухмыльнулся Гордеев. Проверять, так проверять, так сказать, по-взрослому. — А все русские — продажные твари.

— Чего-о-о-о? — выпучивая глаза взревел мужик. Уже точно обычный, не подставной, искренний русский. — Чё сказа-а-ал? — рванул тельняшку на груди, раз, другой… На третий она всё-таки треснула, и, словно только этого и дожидаясь, десантник ринулся в бой.

Завизжали редкие бабы, суетливо засекатили официанты, а Гордеев, приняв летящую тушу на грудь, нарочно поддался его массе, позволяя уронить себя спиной на один из столов, а оттуда на пол. И уже там, в дали от чужих глаз, резко вдавил локоть в сонную артерию десантника. Тот дёрнулся пару раз и обмяк. Гордеев поднялся.

— Помоги! — махнул рукой официанту. Вместе подняли мужичка, растребушили немного, чтобы смог перебирать ногами. — Всё нормально, перебрал просто. Не надо полицию, я сам отведу его в гостиницу.

В холле при виде мужика засуетились, позвонили куда-то, и уже через минуту прибежала обычная русская женщина «баба ягодка опять», крепкая и как-то по-особому красивая, при взгляде на которую в голове само собою сразу всплывало «Рязань» — в самом лучшем, гордом смысле этого слова. Запричитала, благодаря Гордеева за помощь и, мужественно перевалив безвольное тело на себя, поволокла к лифтам.

— Я помогу, — вызвался Гордеев.

— Ой, вы простите, ради Бога, — всю дорогу извинялась она, — так стыдно! Он ведь вообще нормальный у меня и обычно почти не пьёт, потому что сильно контуженый был в Чечне. И, между прочим, у него даже орден мужества есть и куча медалей! Просто как приехали сюда, его прям замкнуло — пиндосы да пиндосы кругом, аж из номера выходить стыдно. Он ведь просто не любит этого всего, понимаете? Он больше на Дон, или, там, на Волгу с мужиками…

— А зачем тогда сюда приехали?

— Так дети путёвку подарили нам на тридцатилетие свадьбы! Говорят — вы сроду нигде не бывали, вот езжайте хоть людей посмотрите. — И заплакала вдруг: — А в жопу бы её, эту путёвку, когда он на дух это всё не переносит!

Обычные люди, потерявшиеся и растерявшиеся в чужом месте. Неискушённые, не умеющие по евро-этикету, но уж какие есть. И такой вдруг от них глубиной потянуло и простотой, что Гордеев не выдержал и, сваливая мужика на кровать, тиснул из его заднего кармана телефон.

— Прости, братан. Но если б ты знал зачем мне — сам бы отдал…

Стоял на мосту над какой-то речкой и боролся с собой. Алкоголя было выпито много, но не так уж, чтобы не понимать, что творит. А что творит-то? Один звонок, телефон не засвеченный, абонент на том конце тоже. Номер помнил так же крепко, как и раньше, так же, как и всю остальную нужную информацию — навсегда. Другое дело — возьмёт ли она?

Набрал. Послушал гудки. Когда они закончились, подождал немного и набрал снова. Если и теперь не возьмёт, то так тому и быть. Но и сил держаться больше просто не осталось…

— Алло? — ответил заспанный голос. — Алло, кто это?..

— Привет. Узнаёшь?

На том конце пауза… и удивлённое ругательство шёпотом. А перед глазами вдруг так ясно встало выражение её лица и то, как загнула бы, если бы не явно кто-то под боком, в присутствие кого оставалось только шипеть. И, судя по тому, что в трубке повисла пауза и сопение, Лариска действительно куда-то торопливо вышла. Сколько у них там сейчас, часов шесть утра?

— Охренеть, какие люди! — наконец подала она голос, и в нём… звучала обида. — Явился, не запылился!

— Я тоже рад тебя слышать. Помощь твоя нужна.

— Ну конечно! Ну кто бы сомневался! Как свалить в туман, так это ты сам, а как помощь, так это к Лари…

— Чш-ш! — перебил Гордеев. — Давай без имён. И без сцен. У меня всего пара минут.

— Где ты?

— Не важно. Входящий потом тоже удали сразу. Ну ты знаешь.

— Погоди, ты… Ты что, пьяный?

— Самую малость. Слушай, тут такое дело, кроме тебя вообще сунуться некуда. Помоги найти… — запнулся, от резко вставшего в горле кома. С трудом проглотил его, провёл ладонью по лицу. — Короче, мне нужно чтобы ты нашла девочку. Понимаешь, о ком я?

— Пфф!

Конечно, она понимала и явно не была в восторге. Ох уж эти бабы.

— Только по-тихому. Я не знаю в каком она городе и по какому адресу, но рядом трётся мажор. Ты знаешь о ком речь. Вот его и ищи — через наших, но тоже потихонечку, чтобы как бы между делом. С ним самим на связь не выходи, и вообще максимально незаметно всё. Может, под видом личного интереса или левый повод придумай… Слышишь меня, алло?

— Да, я здесь.

— Найдёшь девочку, попробуй выяснить… — Снова ком в горле, и ни с того ни с сего, вдруг, вспотели ладони. — Только с ней только тоже на связь не выходи, и обо мне вообще ни с кем не говори. Нельзя.