– Мне очень жаль, вы не совсем правильно все поняли.

Дани плохо разбирается в хозяйстве, поэтому я и старался помочь, как мог.

– Ваша так называемая «помощь» совершенно не требуется, – отрезал Колт. – Когда меня нет на ранчо, за все отвечает Бранч Поуп, и никто другой. И уж тем более не вы.

Сцепив руки, так чтобы не было заметно, как они дрожат, Гевин опустил глаза:

– Прошу прощения за свою оплошность, если вы настаиваете, я могу принести извинения и мистеру Поупу.

Колт небрежно отмахнулся:

– Кому нужны ваши извинения?! Послушайте, Мейсон, я требую, чтобы вы уехали. Здесь – родной дом Дани, но не ваш. Конечно, может быть, я груб, но вы можете не рассчитывать на мое гостеприимство, поскольку не заслуживаете его.

– Погодите минуту, – запротестовал Гевин. – Пока Дани здесь, я не могу уехать. Конечно, я вижу, что вам это неприятно, но по-другому быть не может.

– Дани может оставаться здесь, сколько пожелает, но если вы не намерены убраться из наших мест, можете отправляться в Силвер-Бьют. И чтобы духу вашего не было на моем ранчо!

– Давайте не будем ссориться, – взмолился Гевин. – К чему нам быть врагами? Мне ничего от вас не нужно. Но я очень привязан к Дани и не могу уехать, не убедившись, что с ней все в порядке. Подумайте, ваша нелепая неприязнь ко мне, без сомнения, огорчит и ее. Ну неужели нельзя что-нибудь придумать?! Я ведь уже сказал, что готов принести извинения за каждую оплошность, которую допустил.

Пару минут Колт молча разглядывал его. Да, он лжет, в этом нет никаких сомнений. Пытается изобразить искреннее раскаяние, а у самого камень за пазухой. И почему он так хочет остаться? Интересно, что у него на уме?

Вскочив на ноги, Гевин с протянутой для рукопожатия рукой кинулся к нему через всю комнату:

– Забудем все и станем друзьями! Больше мне ничего не надо – просто время от времени приезжать, чтобы посмотреть на Дани и убедиться, что она счастлива.

Колт не принял протянутой руки и, подождав немного, ничуть не смутившийся Гевин, пожав плечами, спрятал ее за спину.

– А что, если Дани вдруг понравится здесь и она решит Остаться навсегда? – поинтересовался Колт. – Что тогда?

– Ах, ну тогда, конечно, я вернусь домой, – усмехнулся Гевин, – но, думаю, этого не случится. Дани всегда была упряма, как мул, спасибо тетушке Элейн, та безумно ее избаловала.

Сейчас Дани вбила себе в голову, что ей по душе жизнь на ранчо.

Конечно, ведь здесь для нее все так ново и непривычно, так не похоже на Францию. Уверяю вас, это ненадолго. Но, – с ударением произнес он, – пока она здесь, я не уеду.

– Силвер-Бьют как раз неподалеку отсюда, – поднимаясь на ноги, произнес Колт. – Дани может навещать вас, как только соскучится без вашего общества. Может быть, когда-нибудь я и приглашу вас к обеду. Когда-нибудь, я сказал, а сейчас я вас не задерживаю.

Колт широко распахнул перед своим неприятным гостем дверь и кивком указал на нее Гевину:

– Доброй ночи, Мейсон!

– Вы грубы и плохо воспитаны! – вскричал Гевин, и Колт кивнул в знак того, что вполне с ним согласен.

Тот направился было к выходу, но остановился и вызывающе бросил через плечо:

– Я собираюсь попрощаться с Дани, или, может быть, вы мне и это запретите?!

– Если это не затянется надолго! – отрезал Колт, и Гевин выскользнул из кабинета.

Прыгая через две ступеньки, он влетел по лестнице на второй этаж и ворвался к Бриане. Она испуганно подняла на него глаза и побледнела, когда Гевин, бросившись с размаху в кресло, злобно прошипел:

– Ну, этот сукин сын еще вспомнит меня!

Сейчас Гевин думал о том, в чем он никогда не признавался Бриане, о чем не знал ни один человек. Заветной его мечтой было уничтожить Колта, а заодно и всех Колтрейнов.

Он должен был увидеть крах этого проклятого семейства.

Гевин мерил шагами комнату.

– Когда-нибудь я увижу, как ты будешь подыхать, – бормотал он, – и буду наслаждаться каждой минутой этого зрелища!

Бриана ничего не понимала. Зачем все это? Финансовые дела улажены, документы, по которым к ней переходили все деньги Дани, ждут только подписи, чего же еще надо Гевину?

Из-за чего он так сходит с ума?

– Давай уедем, Гевин, – взмолилась она, – я больше не вынесу!

Он круто повернулся:

– Послушай, помнишь, когда-то давно я обещал рассказать тебе, что я задумал?

Зажав ладонями уши, Бриана отчаянно замотала головой.

Она ничего не желала знать. Ей хотелось только одного – поскорее вернуться домой.

Схватив девушку за руки, Гевин крепко прижал ее к себе.

– Твоему брату стало хуже, – процедил он. – Я не говорил тебе об этом, потому что знал: скоро мне понадобится от тебя абсолютная покорность. – Гевин замолчал, дожидаясь, пока смысл его слов дойдет до Брианы. – Я на днях получил письмо из больницы. Если операцию не сделать в самое ближайшее время, Шарль умрет.