– На косточках!

– Или превратится всем в знаменитый Йоркширский пудинг!

– С корочкой!

Моряки пытались громко шутить, стараясь заглушить накатывающееся чувство чудовищного страха, терзающего души – такая смерть пугала невообразимо. Все прекрасно знали, что такое пожар на корабле, тем более там, где стоят густые пары бензина. Стучать в запертые двери бесполезно – пока идет бой немцы никого не выпустят из этой импровизированной тюрьмы. А панику или попытку бунта подавят незамедлительно – моряки абордажных команд имели богатый арсенал из ручных пулеметов, карабинов и автоматов. А это неминуемая смерть если не от пламени, то от свинца.

Так что лучше ждать окончания схватки и уповать на помощь Всевышнего, чтобы она быстрее закончилась!

Командир соединения «G»

легкий крейсер «Аякс»

командор Харвуд

– Этот громила идет добивать беднягу «Эксетер»! Ну что же – пора ему дать наглядный урок, Вуди! С этого расстояния мы можем его долго забрасывать снарядами, как снежками!

– Вы совершенно правы, сэр!

Командир «Аякса» кэптен Вудхаус давно рвался сократить дистанцию, прекрасно понимая, что с 20 тысяч ярдов шестидюймовые снаряды его корабля практически безобидны для германского рейдера, бронирование которого как раз и рассчитывалось исходя из могущества снарядов в 8 и 6 дюймов британских крейсеров. Уже треть боезапаса выпущена по врагу, но каких-либо заметных результатов воздействия не видно – будто в море канули начиненные взрывчаткой многие тонны. О каких точных попаданиях может идти речь, если дистанция запредельная, а разброс чудовищный?!

– Влево 60 градусов! Ход 30 узлов! Идем на сближение! Приготовиться к торпедной атаке! Открыть беглый огонь!

Получив приказ командора, кэптен сразу отдал необходимые команды и тут же «Аякс», будто машинная команда этого только и ждала, рванул вперед, как пришпоренный чистокровный рысак на Дерби. За ним как привязанный последовал шедший в строе пеленга систершип «Ахиллес» – из труб крейсеров густо повалил густой дым от сжигаемой в котлах нефти.

– Сэр! Летчики докладывают – «Эксетер» имеет сильный крен на правый борт и дифферент на нос, скорость упала, не больше 20 узлов, везде пожары, от носа до кормы! Орудийные башни, кроме кормовой, выведены из строя! Они уверены, что крейсер тонет!

Харвуд поморщился – он не ожидал, что «карманный линкор» так быстро реализует свое превосходство в огневой мощи. Еще бы – три британских крейсера имели 6 восьмидюймовых и 16 шестидюймовых орудий против 6 одиннадцатидюймовых и 8 150 мм германского рейдера – превосходство по весу залпа полуторное на стороне немцев. Правда, в минуту англичане могли выбросить больше металла, но тут было одно «но». Чтобы этот железный «ливень» стал ощутимым для броненосца, нужно как минимум вдвое сократить дистанцию. А это смертельно опасно – точность огня «Шпее» возрастет многократно, а одно меткое попадание «кирпича» в три центнера весом может стать фатальным. Но риск того стоит!

– Максимальный ход! Идти «змейкой», постоянно менять галсы, необходимо сбивать пристрелку неприятелю! Дать радио на «Эксетер» – дойдет ли хотя бы до Фолклендов?!

Харвуд посмотрел на «карманный линкор» – его было хорошо видно даже без бинокля. Но прах раздери – почему на нем не видно пожаров, почему не ослабел артиллерийский огонь?! Даже вспомогательная артиллерия не пострадала – по курсу «Аякса» то недолетами, то перелетами постоянно вставали четыре не столь больших всплеска – 150 мм пушки рейдера все никак не могли пристреляться. За час боя от них только два попадания получили, по одному на каждый крейсер, да множество осколков от близких разрывов.

Командор напряженно думал – нет, он все сделал правильно. Предугадал, что броненосец пойдет в эстуарий Ла-Платы, чтобы в здешних водах собрать богатый «урожай» транспортов союзников. Навязал рейдеру бой, взяв того в «два борта» в крепкие клещи, сознательно разделив отряд и позволив тяжелому крейсеру действовать самостоятельно. Артиллерийская стрельба легких крейсеров была централизованной, ее вел «Аякс», передавая данные на «Ахиллес». Стрельбе с «Эксетера» этому не мешала – слишком различны были всплески от снарядов в 203 мм и вдвое более легких шестидюймовых. Да к тому же она корректировалась самолетом. Впрочем, здесь не обошлось без накладок, той самой ложки дегтя в пресловутой бочке меда. Экипаж корабельного «фейри» корректировку проводил не на той волне, давая данные относительно «Ахиллеса», но огонь то велся старшим артиллерийским офицером с борта «Аякса». Пока разобрались в столь очевидных промахах, несколько сотен снарядов в буквальном смысле впустую выбросили в море. Хоть вызывай рыболовецкие траулеры, да собирай глушенную взрывами рыбу с поверхности удивительно тихого и лазурного океана.

Все было на стороне британцев – превосходящая скорость, корректировка, умелое маневрирование, а совокупный тоннаж кораблей вдвое превышал водоизмещение «Шпее». Последнее позволяло крейсерам вести бой даже после повреждения одного из них – все же чтобы утопить даже легкий крейсер требуется всадить в него много «кирпичей». А разве будут на такое смотреть спокойно другие его товарищи, нет, они постараются вцепиться мертвой хваткой орудийными клыками в «тонкую шкуру» броненосца. Все же три против одного есть трое против одного, пусть даже более сильного. А потому шансы на победу были намного более весомыми, чем у противника.

Более чем вдвое!

Но что-то пошло не так, как Харвуд рассчитывал – «Эксетер» слишком быстро нахватался крупнокалиберных снарядов и потерял боеспособность. И теперь не он будет прикрывать более легких собратьев, а те пойдут спасать своего несчастливого товарища, которого готовиться растерзать серьезный хищник. Как это до боли напоминает знаменитую псовую охоту на волка, когда легконогие гончие быстро догоняют и безжалостно терзают серого разбойника, дружно нападая на того. И тот, отбиваясь от атаки, с одной стороны, получает болезненные укусы с боков и сзади!