– На это уйдет пара дней, у меня нет сведений при себе…

– Пришлите мне результаты запроса в дом Конуева, на Аглинской линии… Всего хорошего.

На этом маркиз покинул трактир, так и не притронувшись к еде, но оставив золотой дублон на круглом лакированном столике.

Несмотря на прошедший час, темная фигура ждала маркиза шагах в двадцати, и, как только де Конн побрел в сторону дома, ее согбенная тень снова пришла в движение. Сомнений нет, за ним следили! Он свернул вправо, в Замятин переулок, и тут же прижался к углу в ожидании отставшего преследователя. Если кому-либо в голову приходила мысль напасть на маркиза де Конна, злодеям оставалось раскаиваться об этой оплошности до конца жизни.

С полминуты шаги торопливо приближались. Незнакомец шаркал и сильно пыхтел. «Старик», – понял маркиз, но тактики решил не менять. Как только шум шагов достиг угла, за которым стоял де Конн, рука его выстрелила вперед и пальцы, точно щупальца осьминога, обхватили горло преследователя. Еще секунда, и выхваченная из мрака «дичь» повисла перед ним, словно тушка индейки над поварской плитой. Подержав трепыхающееся тело пленника в воздухе пару мгновений, маркиз прижал его к стене, отпустив шею. Из-под войлочной шляпы на де Конна вылупились круглые светло-серые глаза старика лет семидесяти. Он дурно пах, был растрепан, плохо одет и беззуб.

– Ты стар, – процедил маркиз сквозь сжатые зубы, свирепо сверкнув глазами, – так что я тебе только руки переломаю.

С этими словами для острастки де Конн крутанул тяжелой тростью перед носом незнакомца.

– Ой, любезный! – тот неожиданно требовательно повысил голос. – Я хоть и тихоня, но орать-то умею!

Маркиз оторопел. Совершенно определенно перед ним был не вор и не разбойник. Он ослабил руку, которой удерживал старика, но к стене прижимать продолжал. В свое время, он прошел прекрасную науку о том, как обманчивы бывают самые невинные на вид люди.

– Кто ты такой? – сухо спросил де Конн.

– Фрол я, Семеныч, с Уралу, но нынча на отгулах… то бишь это… машина в шахте хряпнулась, вот я по городам батрачу…

– Крепостной?

– Был, барин, а нынча вольноотпущенник.

– Зачем ты шел за мной, Фрол Семеныч с Уралу?

Смягчившийся тон барина позволил старику перевести дыхание, и он попытался улыбнуться, обнажив голые десны.

– Я шо, я работу искал… и это… нашел. В доме вашем, аха. Я вам поболее скажу: знак мне был. Идусь я и – бац! – облачко у ворот вашенских вижу, аха, сюда, мол, иди… А быструха ваша зубатиться начала, вот старый я, мол, не гожусь… Понимаете ли, менпризировать 36 меня взялась…

– Старушка? Митькеевна?

– Она самая… злыдня косолапая…

С минуту де Конн соображал, в чем дело. Очевидно, старика прогнали, когда тот работу просил, но, увидав неспешно выходящего из ворот дома человека с тростью, старик рискнул приклеиться с просьбой рассмотреть его запрос о работе, приняв маркиза за хозяина дома… Он открыл было рот, чтобы продолжить допрос Фролки, но в ту же минуту, в момент напряженного осмысления, взор де Конна выхватил фигуру женщины, стоящую у угла в конце переулка. Она выглядела рассеянной, но ухоженной, хорошо одетой и приветливой. Взгляды их встретились. Де Конн глотнул воздуха.

– Это была женщина тридцати пяти лет, – резко произнес он, окончательно отпустив старика.

– Женчина? – переспросил старик.

Недоразумение на его лице вызвало волну раздражения в чувствах де Конна. Он не любил подобных моментов.

– Да. Ты же задаешься вопросом, кто спас тебя в тот день.

– Какой день? – хлопнул глазами Фрол. Барин начинал пугать его.

– В день, когда обрушилась машина в штольне, – поморщился де Конн. Он уже отвернулся, собираясь уйти. – Не говори, что не помнишь, старик. Некто опрокинул твою кружку, а ты потянулся за ней… это и спасло тебе жизнь…

Фрол перекрестился и, проклиная старость и пыхтя, рванул за барином.

– Вы ушто не серчайте, любезный! Забыл я, знаете ли, когда говорил вам о том моем везении. Но откудава вам о женчине известно? Иль я о ней тож упоминул?

Маркиз остановился, повернулся к старику. Его взгляд опять скользнул над головой Фрола и устремился туда, где стояла незнакомка. Теперь та была не одна. К ней подошла старуха, босоногая, простоволосая, с посохом. Еще мгновение, и видение растворилось. Де Конн вздохнул.

– Тебе следует вернуться на Урал, – сказал он, – ибо спасение твое произошло лишь затем, чтобы ты выполнил волю той женщины… Она погибла в шахте и желает, чтобы ты передал от нее весточку… Не передашь, она к тебе на всю жизнь призраком прилипнет.

Старик ничего не понял в словах барина, но, как только тот направился обратно к дому, вновь поскакал за ним.

– Не извольте беспокоиться! – выкрикнул он. – Я к Ксении нашей схожу, на Смоленское кладбище, и о защите попрошу… Аха!

– Какой еще Ксении? – фыркнул маркиз.