— Но ты же не знал, что я жив! Что клан Якостроф уцелел!

— Не знал. Я надеялся найти кого-то, кто не стал бы шарахаться от однорогого, а проявил бы сострадание и помуощь.

— И долго искал?

— Достаточно, чтобы засомневаться. Но тут встретил тебя.

Я потрясенно покачал головой:

— Вы в курсе, что оба двинутые? Как ты...вы могли согласиться на подобное? — я посмотрел на седого минотавра.

— Я отговаривал сына до последнего. Но он был непреклонен. Истинный сын Лабиринта. А теперь отпусти его, Якостроф. Об Актеоне позаботятся.

Рядом появилась та самая парочка, что таскалась за мной весь день. Они подхватили Актеона с двух сторон и осторожно повели куда-то.

— Не волнууйся о нем. Наш народ умеет врачевать раны. Через неделю будет как новенький. А теперь предлагаю приступить к пиру, пока твой козлорогий друг не вылакал все вино. У нас его, знаешь ли, не бездонные запасы.

Зная, на что способен Менис, я не стал оспаривать этот факт.

Пробуждение на следующее утро не стало тяжелым. И пусть вчера прозвучало множество тостов «За возвращение Актеона», «За славный клан Якостроф», «За дружбу минотавров и людей», но все таки сказалось то, что у минотавров не было ресурсов для грандиозной попойки. Однорогий был прав — быки не могли похвастаться изобилием продуктов. Что ж, если у меня все получится — надеюсь, я смогу исправить это досадное недоразумение.

Агатон не стал скрывать от соплеменников, что на острове неспокойно. Упомянул он и про демона, захватившего власть в Кидонии, и про «священный» долг минотавров помогать Якострофам поддерживать мир и процветание на Крите. К моему удивлению, подавляющее большинство восприняло тревожные новости с энтузиазмом. Вообще, как я уже успел понять, кровь у ребят была очень горячая, так что подраться, да еще и за «правое» дело, ребята завсегда были горазды, а тут такая возможность! И их нисколько не смущало, что в возможной мясорубке могут «прокрутиться» многие из них.

Меня разбудил луч вставшего над скалами солнца. Как я понял, каменная кровать специально располагалась именно так, чтобы просыпаться вместе с первыми лучами. Впрочем, ничего против я не имел. Никогда не имел потребности валяться в койке до обеда.

Я осторожно убрал руку ламии, лежащую на моей груди. Она пришла вчера глубокой ночью. Мозг, расслабленный после прошедшего поединка и подогретый некоторой долей алкоголя, не особо протестовал против ее компании, хотя сейчас я и испытывал некоторое сожаление от произошедшего, но назад уже ничего не воротишь.

Я осторожно, стараясь не разбудить девушку, встал. Она тут же приоткрыла глаза, решила, что столь чудесное утро не стоит того, чтобы прерывать блаженный сон, перевернулась на спину, обнажив соблазнительные холмики и уснула вновь. Я же оделся и тихо вышел в коридор. Прислушался. По гостевому дому раздавался приглушенный храп сатира. Менис даже в столь ограниченных условиях умудрился вчера нажраться. Я усмехнулся. Козлорогий вновь, после продолжительного алко-целибата, оказался в родной стихии.

Агатон выделил мне сопровождающего — того самого быка, что привел меня в гостевой дом. Вообще, мне выдали право разгуливать где угодно, в разумных пределах, но я посчитал, что будет вежливо дождаться своего помощника, который клятвенно пообещал прийти рано утром, то есть с минуты на минуту должен был появиться. Поэтому, пользуясь свободной минутой, сварганил себе завтрак в виде бутерброда.

В таком виде — жующим хлеб с черствой колбасой, меня и застал Феодор. Кивнул мне и сел напротив.

— Я должен вас покинуть.

— В Кносс?

— В Кносс.

Новость не стала для меня неожиданной. Я, как и он, понимал, что затеянная игра с чудесным спасением истинного наследника нуждается в подпитке. Выживший боевик звезды может сколько угодно рассказывать о том, что видел старшего сына Леонида. В таком вопросе как никогда актуальна простая истина — лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать. До той поры, пока люди воочию не увидят наследника — очень немногие решат выступить против теперешнего Правителя. Им нужен стимул. Нужен символ.

— Я вчера говорил с Агатоном. Он не в восторге от меня и моего присутствия здесь. Все таки я выходец из клана-предателя. Однако он согласился выделить нам пару голософонов, чтобы поддерживать связь. — Феодор протянул мне тонкую металлическую пластину, на которой была выгравирована одна-единственная «кнопка».

— Я буду на связи всегда. Жду от тебя того же. Постарайся не умереть, Милан. Иначе все пойдет прахом. Возьми от быков все, что сможешь. А я пока подготовлю почву. Нам обоим предстоит много работы.