— Полная муть! — Согласились мы и выпили за единомыслие.

— А может сходишь к ней серьезно поговорить? — Предложил подполковник.

— А что, в тот раз нормально получилось же? — Посмотрел на меня блондин.

— В прошлый раз? — Спросил Тимоха.

Объяснили, выпили, пожевали рыбки.

— Я бы на твоем месте не стал, — Высказал свое мнение я: — Едва ли она будет рада терпеть, как ты дышишь на нее перегаром! Кроме того — вокруг толпа народу, и нормально поговорить все равно не выйдет. Давай лучше кружечку допьем и искупаемся!

— Давай! — С явным облегчением согласился Кейташи.

Выпили, искупались в теплом море, вытерлись выданными предусмотрительным пионервожатым полотенцами — сам он в воду не полез, но внимательно за нами следил — вдруг пьяные школьники тонуть начнут?

— Похоже, сегодня без приключений! — Когда третья банка подходила к концу, подвел промежуточный итог немного качающийся я.

— А тебе приключений нужно? — Хохотнул вполне трезвый подполковник и пошел купаться.

Пользуясь такой шикарной возможностью, хитрые школьники допили пиво. Вернувшийся подполковник осуждающе вздохнул.

— Боевое? — Спросил я Тимоху, кивнув на очевидно «осколочный» шрам в добрый десяток квадратных сантиметров на левом боку.

— Да фигня, подрался, — Отмахнулся он, и я понятливо перевел тему.

— У тебя тоже часы водонепроницаемые?

— Командирские! — Расстегнув застежку, дал мне посмотреть.

— Мне такие носить нельзя, но давай поменяемся! — Предложил я, расстегивая Касио.

— А почему нельзя? — Приняв сменивший хозяина хронометр, Тимоха полюбовался им на волосатом запястье и принялся вытираться.

— Потому что я — самый дорогой рекламный манекен в Японии, — Ответил я, цепляя «Командирские» — Пока никто не видит, можно — на руку: — Недавно журнал моды какой-то полтора миллиона за фотосессию предлагал, мне шмотки показали — такое все педиковато-молодежное, что я ни за какие деньги!

Подполковник с Кейташи заржали.

— А я же серьезный человек! — Продолжил жаловаться на свою нелегкую жизнь я: — Бизнесмен! Математик! А они из меня кумира для маленьких девочек сделать хотели! — Вспомнив о важном, спросил: — Тимофей, ты же моих девочек обижать не собираешься?

— За кого ты меня держишь? — Укоризненно спросил он: — Они же мелкие совсем!

— У Хори-семпай офигенная грудь! — Подал голос пьяненький Лысая Молния.

— Пойду расскажу об этом Кохэку! — Поднялся я на ноги.

— Ой! — Подпрыгнул Кейташи.

— Шучу! — Улыбнулся я ему: — Спасибо за пиво, Тимофей. Вкусное.

— Жигулевское!

— У нас сегодня официальное мероприятие, — Поведал я Хэруки утром.

— Я помню! — Улыбнулась она и шмыгнула в ванную.

Хорошо быть молодым — никаких последствий вчерашней пьянки! Стало совестно — мог бы главу вместо этого написать! Успокоил себя тем, что, несмотря на время от времени насылаемое на меня легендарное «ты — не человек!», я все-таки из плоти и крови, а потому реально заслужил небольшой отдых. Потянувшись, узрел за окном очередной безобразно-солнечный день, поэтому надел халат и пошел в гости к пионервожатому.

— Не болеешь? — Заботливо спросил меня уже одетый и свежевыбритый Тимоха.

— Полон сил! — Честно ответил я и попросил: — Давай вечерком, когда жара спадет, в лапту поиграем? Все мы, включая девочек, против сборной СССР.

— Им тоже девочек включать? — Уточнил он.

— Конечно, чтобы было честно! — Лицемерно кивнул я и пошел к себе.

— А еще сегодня вечером будем играть в бейсбол здорового человека! — Порадовал я новостью наряжающуюся в форму Хэруки — главную козырную карту нашей команды.

— А?

Игнорируя удивление лучшей девочки, отправился приводить себя в порядок. Увы, хлипкая дверь ванной девушку остановить оказалась неспособна, и пришлось параллельно с умыванием рассказывать ей про лапту.

— Вот как! — Покивала сидящая на краешке ванны она: — Звучит весело! — Хихикнув, спросила: — Хочешь дать Лысой Молнии возможность впечатлить Кохэку?

— На таком уровне уже не поможет, — Отмахнулся я: — Просто немного разнообразить отдых.

Взяв бритву, тщательно сбрил три волоска на подбородке.

— Ты стал таким брутальным!

— Уходи!!!

В Ялту ехать было недалеко, а вид в пути — отличный, поэтому сидящие в «Рафике» мы не роптали. Мы — это я и одетые в вечерние советские платья девушки: Хэруки, нервничающая Ханако и изъявившая желание поехать с нами Нанако. Довеском — Николай Степанович. Дед Казума осел в Симферополе, занимаясь дзюдоистской фигней и нарабатывая нашей семье заоблачную репутацию среди советских спортсменов, и, боюсь, до самого конца отдыха я его не увижу.