— Заходи Лэнс, — тут же понял в чём дело. Значит, это всё-таки не прихоть друга.

Никогда раньше не видел, как это происходит, только слышал и читал о том, как, найдя своего избранника, эмпаты словно получают некий барьер, дающий им возможность оградиться от всего мира. Эти особенные виры словно растворяются в единственном, доверяя ему всей душой, зная, что он её защита.

Но у этой медали есть и обратная сторона — виэр также становится зависим от своей наречённой, потеряв её, он больше никогда не пожелает быть с кем-то рядом. Это проклятье Анти — жены «Единого», заставляющее задуматься «избранного» о его судьбе, если он вдруг решит предать любимую.

Глядя на то, как Лэнс, тут же подлетел к Марии и щитом встал, между нами, а она расслабленно развела плечи, сразу становилось понятно, раздумывать о чём-либо Лэнс не будет.

— Вира Мария, возможно, моя просьба покажется для Вас неприемлемой, но я всё же прошу выслушать её, — пытаясь игнорировать возникшую преграду между нами, чуть отклонился в сторону, заглядывая за спину друга, — Не могли бы Вы поехать с нами в Сарат, как только мы закончим здесь. Я не могу так скоро освободить этого дурня от его обязанностей, а без Вас он теперь и с места не сдвинется. Я понимаю Вашу привязанность к этому месту, но думаю, что Ваша уникальность позволит Вам попутешествовать, а заодно и поможет раскрыть этот случай нападения, перекликающийся ещё с одним нашим делом.

Мария аккуратно обошла "сопящую стену" стоящую, между нами, успокаивающе погладив его при этом по предплечью.

— Я с удовольствием, сделаю всё, что смогу, лишь бы это помогло Вам с Лией, — в её взгляде при этом было столько решительности и силы, кричащей о том, что сделает, непременно сделает.

Теперь уже я принёс хвалу «Единому».

Лия

Скажи мне кто раньше, что я как какой-нибудь мазохист буду каждую ночь ждать кошмара, от которого кровь леденеет в жилах, я покрутила бы пальцем, у своего виска перед лицом этого сумасшедшего.

Сейчас же я чувствую себя маньячкой, каждый раз засыпая в надежде увидеть предвестника своего попадания. Уже прошло пять месяцев, и меня совсем не немножко поддёргивает.

«Неужели это всё, и я больше не перемещусь на Керрис, не получу возможность узнать, понял ли Рэйсон, что я не нападала на Алию, не загляну в его серебряный холод глаз, не узнаю, как там Мария и виэр Виктор, Хам, Маркус, не разгадаю, почему это всё происходило со мной?»

Знать, что наш мир не одинок и не иметь больше возможности заглянуть в другую реальность, сводит с ума. Нет, надежда ещё теплится, ведь как оказалась я уже, исчезала из этого мира, правда, единожды и совсем в юном возрасте. В таком юном, что умудрилась даже позабыть об этом интересном путешествии.

А узнала я это под звонкий звук разбитого заварного чайника из любимого сервиза моей бабули и одновременно произнесённое.

— Неужели снова? — от бабушки.

— Ну ты Лийка даёшь! — от Альки.

— Ба, ты уже дома? — это уже от меня.

Осознав, что брошенная бабулей фраза звучит как-то подозрительно интригующе, мы, не сговариваясь со старшенькой, вперились взглядами в шумно севшую на стул седовласую даму, удивлённо раскрыв рты.

— Ба-а-а-а? — вырвалось одновременно у нас.

— А что это сейчас было, ты не сильно-то удивлена? — это Алька.

— Я, что уже так появлялась? — следом я.

— А я так могу? — снова Алька.

— Когда это было? — я.

— А это вообще нормально?

— Долго меня не было?

— А-а-а-а… Да замолчите вы! — уткнувшись лицом в ладони, почти прикрикнула бабуля.

— Так, я за успокоительным, а ты попробуй только снова, что-нибудь такое же выкинуть, — пригрозила сестрица, ткнув в меня пальцем, — без меня, — крикнула уже из комнаты.

— Ба, миленькая, ну успокойся, — я упала на колени, обхватывая её ладони своими. — Я здесь, я вернулась.

— Эй, ты чего, без меня не начинать, — тут же выскочила Алька с тёмной склянкой в одной руке и пустым стаканом в другой, начала отсчитывать положенную дозу капель.

— Издеваешься язва, — вынырнув из своего укрытия, буркнула зло бабуля, — И как тебя Алексей терпит.

— А любовь зла слышала про такое, — съязвила в ответ старшенькая.

Есть у моей сестрицы способность — в стрессовой ситуации, она становилась непрошибаемой стервой. Так же, как и мне мои слёзы ей помогал её острый язычок.

— Нет, вы посмотрите, у неё сестра появляется из воздуха, а ей хоть бы хны, — кинула ба в ответ, забирая стакан, с сильно пахнущим разнотравьем, лекарством.

— Ну я-то хотя бы офигела от увиденного, в отличие от некоторых тихушниц, — парировала Алька, — колись, давно это у неё.

— Давно, — обречённо выдохнула ба, глядя на меня, — с шести лет, правда, то был единственный раз, и я уже думать перестала, что такое может повториться. Помню, как ты также появилась из воздуха в свой шестилетний день рождения. Вера Николаевна тогда ещё в слезах звонила. Говорила, что ты пропала с экскурсии и она не может тебя найти. А ты возьми и появись передо мной вот таким же способом. Сообщать о произошедшем не стала, ещё бы сочли за сумасшедшую и отобрали бы вас у меня.