— А у меня не хватит пальцев, чтобы сосчитать тех, кому ты помог за все эти годы!

— Да только мне не кажется, что этого достаточно.

— Открою тебе один маленький секрет. Этого никогда не достаточно. Что бы мы ни делали, этого всегда недостаточно. Потому изо дня в день мы делаем лишь то, что в наших силах. И большего от нас и требовать не стоит, как считаешь?

— Пожалуй.

— Ну так зачем требовать большего от себя?

С этими словами Калико поворачивается, делает шаг, и вот мы уже вместе идем к дому Эгги.

Обожаю ночь в пустыне. Такой кругом покой и тишина, хотя и разных звуков немало. Только они не громкие. Всякая тварь занимается своими делами — мы, например, шагаем себе по тропе и никого не трогаем.

Возле мастерской Эгги Калико останавливает меня быстрым движением руки. Хочет еще что-то сказать? Застываю на месте и мгновение спустя слышу, как кто-то поднимается со скамейки на крылечке. Я пытаюсь сообразить, что же происходит, но тут из-за дома выходит Морагу. Прощай, тайна наших с майнаво отношений.

— Ойла, Калико, — говорит он, затем поворачивается ко мне и церемонно кивает: — Ходящий-Там-Где-Бегают-Волки.

— Брось, ты так уже называл меня.

— Лично мне больше по душе Пустая Голова, — заявляет Калико и в ответ на мой возмущенный взгляд улыбается с невинным видом.

Морагу глотает смешок, принимает серьезный вид и сообщает:

— У нас крупные неприятности.

Я смотрю на дом Эгги за его спиной.

— С Сэди?

Шаман качает головой.

— Нет, просто я знал, что ты явишься проведать ее, и решил не тратить силы на поход до каньона, а подождать здесь.

— Тогда что произошло?

— С Дереком Два Дерева беда. Сэмми Быстрая Трава повел охотников в горы — им хотелось добыть толсторога, — и поди ж ты, удалось подстрелить одного. Несчастье в том, что это оказался Дерек в своем зверином обличье.

Калико в ужасе подносит руку ко рту.

Вот дерьмо. Дерек мне нравился. На него всегда можно было положиться. Я и не знал, что он был кузеном-толсторогом. Впрочем, пора бы мне привыкнуть к подобным сюрпризам.

— Это что же, — наконец произношу я, — каждый в округе может превращаться в зверя?

— Нет, — качает головой Морагу, — но большинство из нас в той или иной степени состоит в родстве с кузенами или может общаться с духами. Вот как ты, например, — добавляет он, вскидывая бровь и многозначительно переводя взгляд с меня на Калико.

Я вижу, куда клонит шаман, и меняю направление разговора:

— Так настала пора просветить меня насчет кузенов?

Морагу меряет меня взглядом.

— Сдается мне, это ты у нас хранитель секретов, а не я. Насколько мне известно, ты никогда и не хотел…

— Ладно, оставим, — перебиваю я его. — Но ты сказал, что дожидался меня. Чего ты хочешь?

— Охотники Сэмми решили утащить трофей домой, — объясняет Морагу, — и Рувим созвал псовых братцев, чтобы помешать им.

— А что Сэмми? — вмешивается Калико. — Он ведь должен понимать, почему охотникам нельзя забирать тело Дерека.

Шаман качает головой.

— Сэмми не верит в духов.

— А я думал, вы, индейцы, все верите, — удивляюсь я.

— Традиционалисты, конечно же, верят. Но можно сменить облик прямо на глазах у Сэмми или любого его сторонника, и они предложат увиденному сотню объяснений — кроме единственно верного.

— Помогу, чем смогу, конечно же, — обещаю я, — но пока не понимаю, что у тебя на уме. Мне поговорить с Сэмми? Только какой от этого толк, я и знаю-то его только понаслышке, да и с какой стати ему меня выслушивать?

Морагу качает головой.

— Я хочу, чтобы ты поговорил с Рувимом.

— Неужели он станет меня слушать?

— Он тебя уважает.

На это я прямо-таки не знаю, как реагировать. Шаман продолжает:

— Прямо сейчас Рувим со стаей псовых братцев направляется в охотничий домик Сэмми. Он грозит отрезать голову охотнику, застрелившему Дерека, и повесить ее у себя на стене в качестве трофея.

— Вот черт.

— А ты у нас непредвзятая третья сторона, — заявляет Морагу.

— Хм, вот уж не знал.

Впрочем, если подумать, такое отношение к моей персоне вполне понятно.

Когда я здесь только появился, резервация еще не была разделена. Но затем из университета вернулся полный грандиозных планов Сэмми Быстрая Трава, и вот тогда-то настали славные времена — или все полетело к чертям собачьим, это уж кому как.

Племя кикими — общество матриархальное. Управляет им крепко держащийся традиционных ценностей Женский совет, или иначе — Тетушки. Они могли бы пресечь замыслы Сэмми насчет казино с гостиницей, горнолыжных склонов и охотничьего домика в горах на корню, но, насколько мне представляется, назревавший в племени раскол — а доходило до того, что между собой прекращали общаться даже члены семьи, — им не понравился куда больше прожектов университетского выпускника. Как бы то ни было, Тетушки не стали принуждать всех членов племени к беспрекословному соблюдению обычаев и пошли на ряд уступок.