Он включил телевизор, но не успел выбрать что посмотреть, как потерял сознание. Его глаза закрылись, и мое сердце заколотилось, когда я поняла, что это все. Я никогда больше не буду так близко к Рокко. Мне придётся покинуть этот дом и вырваться из ловушки, в которую он меня заманил. И не только физически, но и мысленно. Он захватил часть меня, и мне нужно вырезать эту часть и оставить здесь гнить.

— До свидания, — прошептала я и провела пальцами по его щеке.

Он хмыкнул во сне, и я высвободилась из его рук, выбегая из комнаты. Я побежала наверх в его спальню и надела тёплую одежду и две пары носков. Я нашла в ящике стола небольшой фонарик и накинула самое теплое пальто Рокко, шапку и перчатки. Я сунула ноги в зимние сапоги, которые он мне дал, и вышла из комнаты с решимостью.

Адреналин струился по моим венам, когда я побежала обратно к балкону с джакузи. Я выскользнула наружу, двигаясь к краю, где водосточная труба спускалась по стене. Я стянула перчатки и сунула их в карманы, мысленно готовясь к тому, что должна сделать.

Страх пронзил меня, когда я перегнулась через балкон, чтобы посмотреть вниз.

Смирись, Слоан.

Я стряхнула снег с перил и забралась на них, мои ноги были на удивление крепкими, когда я потянулась, чтобы ухватиться за водосточную трубу.

Глубоко вздохнув, я уперлась ногой в стену и подтянулась вперед, чтобы повиснуть на трубе. Мои пальцы впились в металл, когда я начала скользить по нему, спускаясь по футу за раз.

Наконец я дошло до низа и рухнула в толстый слой снега, пробралась к крыльцу и побежала. Я направилась к подъездной дорожке, следуя по заснеженной тропе, ведущей от участка.

На бегу я снова надела перчатки, оглядываясь через плечо, чтобы убедиться, что Рокко не следует за мной, но было тихо. Я держала хороший темп, темнота поглотила меня, когда я оставила дом позади. Снежная буря снова начала усиливаться, и не было никаких шансов, что сегодня ночью по этой дороге проедут машины. Я надеялась, что смогу добраться до другого дома до того, как Рокко проснется, хотя был уверена, что он все равно не сможет найти меня здесь, в такой сильный снегопад.

Когда я была достаточно далеко от поместья, я достала фонарик и посветила себе под ноги, чтобы убедиться, что я не споткнусь обо что-нибудь на своем пути.

Мое сердце бешено колотилось в груди, наконец я сбежала из дома Ромеро. Но когда где-то в горах послышался волчий вой, я поняла, что еще далека от безопасности.

Я рассмеялся, когда звук птичьего пения наполнил воздух, и потянулся, чтобы притянуть Слоан ближе к себе.

— У тебя такое лицо, — пробормотал я, уткнувшись носом в кисточку, которая была прижата к моему лицу. — И твои сиськи такие мягкие…

Я застонал от желания, и перекатился на нее сверху, прижавшись бедрами к ее изгибам.

Этого было недостаточно. Мне нужно было больше. Я слишком долго сдерживался, и не мог продолжать делать это.

— Мне нужно почувствовать тебя, — простонал я и протянул руку между нами, расстёгивая молнию на ширинке и стягивая джинсы, что высвободить свою твердую длину.

Я застонал, прижимаясь к ней, прислушиваясь к ее стонам в ответ. Мои бедра двигались, и ее кисточки щекотали мои уши. Ее кожа была такой грубой, как вельвет, а ее пуговицы терлись о мой член так, что это было действительно… чертовски… больно .

— Черт, — прорычал я, моргая и открывая глаза, и меня охватило головокружение. Я прищурился, сфокусировав зрение на диване подо мной. Диван. Не Слоан. В настоящее время мой член был зажат между двумя проклятыми подушками. И я не был уверен, что он чувствует себя хорошо.

— Слоан! — Я закричал, мой голос был невнятным и более громким, чем хотелось моей хрупкой голове. — Вернись к гребаному парню из дома!

Дерьмо, которое даже не имеет смысла для меня.

С трудом поднявшись, я споткнулся и упал на кофейный столик.

Боль пронзила мою голень и отскочила внутрь моего черепа, заставив маниакальный смех сорваться с моих губ.

— Черт!!! — закричал я, прикрыв рот ладонями и кружась.

Она не могла сбежать. Я плотно запер окна, а ключ от входной двери все еще был у меня в кармане. Выхода не было… кроме балкона…

— О, черт возьми, печенье.

Я поковылял к стеклянным дверям в дальнем конце гостиной, расположенной под балконом.

На четвертом шаге джинсы упали мне на лодыжки, а на шестом я упал прямо на пол.

Я застонал, когда мой член врезался в деревянный пол, а мой лоб ударился об окно.

Чертова агония прорезалась в туман моих мыслей, и я зашипел сквозь зубы, подталкивая себя посмотреть наружу.

— Ублюдок, — прорычал я, заметив следы, оставленные на глубоком снегу. Снежная буря почти замела их, но я знал, на что смотрю, и сквозь туман в голове меня накрыло новой эмоцией.