Но сейчас они веселились.

Праздные песни орались отовсюду, пьянчуги шатались по улицам, даже не прикрываясь от дождя плащами, уличные и портовые шлюхи работали в закоулках, бордели же давали двойную скидку под своей крышей. Трактиры тоже не пустовали, места многим не хватало и постояльцы пили прямо на крыльце заведений, куда им и выносили половые выпивку. Хозяева не успевали наполнять кубки и кружки пивом и вином, жарить мясо и тушить овощи.

Меррон Калвах, без одного дня главный старшина стражи портового контроля Амбрехта, брела сквозь толпы гуляк, никого не замечая вокруг себя. Несколько людей, которых она задевала плечами хотели ее остановить, чтобы набить морду наглецу, но вовремя узнавали, кто перед ними кутается в плащ и отступали.

Мысли Меррон были далеко. В том самом брошенном амбаре, принадлежащем разорившемуся купцу из Ахада. В то мгновение, когда она увидела худую спину твари, схватила ведьмачий меч, такой легкий, словно голубиное перышко и пронзила насквозь чудовище, которое было ее лучшим другом.

Зачем она это сделала? Тогда это был единственный верный шаг, как она думала, но потом стражница жалела о сделанном ею выборе. Ведь если б Калвах не ослушалась Бойда и не пошла в порт, то все могло закончиться иным путем. Но по другому она не могла поступить. Киган сам выбрал свой конец.

Трактир «Домашний волк» был любимым заведением не только ее, но каждого стражника Амбрехта. Именно его городовые облюбовали в качестве своего личного питейного заведения. Кроме Кигана, но ее покойный друг вообще предпочитал заведения и развлечения несколько другого характера. Он любил драки, а в «Домашнем волке» стычек между стражами быть не могло. Меррон остановилась перед крыльцом трактира, над которым висела на цепях вывеска, с нее водопадом стекала дождевая вода. Большой серый волк, сидящий на задних лапах и положивший морду на колени пожилой женщине в кресле-качалке.

Чувство, что на нее смотрят пришло внезапно и резко. Причем не просто мимолетно посмотрели, а настойчиво буравили затылок. Меррон быстро обернулась, скользя глазами по деревянным домам, в окнах некоторых еще горел свет и их хозяева не торопились выходить праздновать, по темнеющим щелям между зданиями, по лицам прохожих. Рука откинула плащ и легла на рукоять эфеса, капюшон сбросила с головы. Ежик каштановых волос мгновенно намок, дождевые капли потекли за воротник форменного камзола, но стражница продолжала искать источник наблюдения. Годы службы на флоте не могли ее подвести, и если она чувствовала чужой взгляд, значит он был на самом деле. Так она и стояла у крыльца, пока шрам на лбу не покраснел и не заболел, а потом и чувство это пропало, словно глядевший на нее взял и ушел. Все еще не веря, что следивший оставил ее, Меррон очередной раз окинула ближайшую местность взглядом, и, сплюнув, вошла в трактир.

Внутри «Волка», как всегда было многолюдно и светло, хозяин на каганцах не экономил. Почти все длинные столы на шесть человек с двумя лавками были заняты. Здесь были и те, кто заступил на смену, и те, кто только сменился или, наоборот, проводил время в отгуле. Бойд сюда редко наведывался, и то только, чтобы поесть, и своим людям не запрещал. Просто хозяин трактира имел договоренность с алькальдом, и тем кто был в полном стражницком облачении больше двух кружек пива не наливал.

Было тепло, в очаге потрескивали поленья, пахло жарящимся мясом с луком. Гул разговоров витал у самого потолка, с которого свисали пучки различных трав, придающих харчевенному залу особый лесной аромат. Стены украшали волчьи шкуры и головы, разряженные арбалеты и луки с колчанами, полными стрел и болтов, охотничьи ножи и топорики. Словно попал в какой-то охотничий домик. Кстати, отчасти это была правда. Хозяин трактира Гленн Буфф раньше служил городским ловчим, пока семь лет назад стая волков, повадившихся драть скот местных, не разорвали ему ногу. Он их потом выследил, вырезал и ушел на покой, как и многие в Амбрехте открыв свое дело, а голова вожака стаи теперь висела над стойкой.

Хозяин трактира, худой мужчина лет шестидесяти с лысиной на макушке и темно-русыми волосами и бородкой, вытирал один из столов тряпкой, смахивая крошки в глиняную чашку. Гленн увидел ее, топчущуюся на входе и указал на этот самый стол у очага. Та в ответ кивнула ему, сняла плащ, стряхнула с него капли воды и повесила на один из крючков у входа, где уже весели стражницкие плащи. Поздоровалась с товарищами, которые тоже поприветствовали ее, поздравили с новыми воинскими нашивками и вернулись к своим делам. Игре в кости или в «простофилю», беседам и выпивке.

— Привет, Мер. На смене? — спросил Буфф, спрятав тряпку в карман фартука. Голос у него был скрипучий, как не смазанные дверные петли.

— Доброй ночи, Гленн, — Калвах сдвинула ножны с палашом назад, чтобы не мешали, и уселась на скамейку, — Нет, Бойд пока отгулы мне дал. Дней на пять.

— Ясно, — Гленн сел напротив городовой, — Жаль Кигана перевели, он так и не узнал, что ведьмак извел поганое чудовище.

Трактирщик не увидел, как Меррон сжала кулаки под столом и едва сдержалась, чтобы не врезать в челюсть Буффу. Откуда он мог знать правду про того, кого назвал поганым чудовищем.

Это была главная тайна, которую Бойд, она и ведьмак решили скрыть от прочих. Карбрей пустил слух, что Ноэ Киган был переведен для дальнейшей службы в небольшой городок Теллин на должность тамошнего алькальда за день, до того, как ведьмак вышел на охоту. Город располагался рядом с границей Немедского Королевства на юго-востоке и вряд ли кто из местных, знавший когда-нибудь главного старшину, окажется там. Да если и объявится, то путь не близкий, мог и сгинуть по дороге. Правда мерзкий ублюдок из Нэварланда сразу же накинул пару десятков монеток за молчание, отчего она чуть не вцепилась ему в горло, вовремя Карбрей влез между ними. И это при том, что они тоже решили умолчать, что Калвах помогла победить Потрошителя.