Похоже, это время наступает. За последнюю неделю аббат совсем сдал. Даже при помощи преданного ризничего еле передвигает ноги. Одышка такой силы, что иногда непонятно, что говорит.

Ризничий поднял руку, подзывая Бенедикта к себе. «А как же звонница, ведь братии пора на утрени», – только и успел он подумать, быстрым шагом подходя к аббату.

– Займи мое место, – обратился к нему ризничий. – Аппий хочет с тобой поговорить. А звонить пойду я.

Бенедикт подставил плечо, и аббат практически упал на него. «Совсем плохо дело», – подумал он про себя. Сколько ещё протянет его любимый дядя, знает только один Господь.

– Давай присядем, племянник, – аббат показал рукой на стоящую в двух метрах от них скамью.

Они, обнявшись, потихоньку дошагали и присели на нее. Перед скамьёй рос огромный куст с цветущими розами. Запах от цветов шёл такой сильный, что у Бенедикта слегка закружилась голова.

– За кустом нас никто из братии не увидит. Давно мы не говорили по душам. Прости меня, Бенедикт, все дела и заботы, – эти слова дались аббату с большим трудом.

В груди у него что-то засвистело и заклокотало.

– Дядя, давай не будем об этом сейчас. Ты поправишься и мы поговорим, – с испугом начал уговаривать его племянник.

– Погоди, не перебивай, – заговорил снова аббат. – Выслушай меня очень внимательно.

Бенедикт, видя его настрой, молча кивнул головой.

– Помнишь, как ты меня спрашивал, что за секретной дверью в скрипторий? И я тебе ответил, что всему своё время. Так вот, племянник, оно пришло. Сними с моей шеи ключ.

Он наклонил голову, и Бенедикт легко вытащил верёвку, на которой висел ключ. Обычный дверной ключ, какие в монастырской кузнице куёт брат Николас.

– Что за ней, дядя? – тихо спросил Бенедикт.

– Не торопи меня. Я начну с самого начала.

Аппий покачнулся, и племянник ещё крепче обнял его.

– Помнишь ту осень, когда вы пришли с отцом ко мне?

– Конечно, дядя! Мне было пять лет, но все, что тогда происходило, я помню так, словно это было вчера.

Аббат согласно кивнул, такое и вправду не забыть – сотни горящих и дымящихся трупов вдоль дороги, люди, как тени, бредущие, словно живые мертвецы. Это воспоминание заставило обоих вздрогнуть.

– А ты помнишь, племянник, кто вас привёл ко мне?

– Да, женщина. Но не простая, а воин. По дороге в твой монастырь на нас несколько раз нападали, пытаясь ограбить, но эта женщина-воин каждый раз вставала на нашу защиту. У неё был необычный меч, и она орудовала им, словно опытный рыцарь. Когда папа спросил, почему она идет с нами и охраняет от грабителей, то получил ответ, что ее призвание защищать невинных. А ещё она сказала мне, что через много лет я стану хранителем. Когда я спросил, что буду хранить, она улыбнулась и сказала один в один, как ты мне говорил, дядя, что всему своё время.

– Да, она привела вас, а затем вернулась, чтобы провести беглецов из больших городов, где свирепствовала чума. Она спасла много жизней. Аммиана тоже принесла она. Еле живого. И сама его выхаживала. Эта женщина была не только великим воином, но и врачевателем отменным. Но, видать, много отдала людям, потому что вскоре заболела сама. Восстановиться ей попросту не хватило сил. А может быть, вышел срок ее земной жизни. Когда стало ясно, что ей осталось совсем чуть-чуть, она позвала меня. Тогда и узнал я ее имя – «Елена». Я пришел, чтобы исповедовать и отпустить с миром ее душу. Но она сказала, что у неё ко мне есть важное дело, а все остальное потом. Прежде, чем говорить, Елена взяла с меня слово, что я помогу ей и не откажу в просьбе. Я слово дал. И тогда она достала книгу из сумки, которая всегда была при ней. Большую, в богатом кожаном переплете. Впереди, на обложке, был вытеснен круг, в котором красовалась большая латинская буква R. Елена рассказала мне свою историю. Так я узнал о воинах Света, обладающих необычайной силой и способностями, защищающих невинных. И о непростой книге, хронике воинов Света, где каждая из них вписывала свои деяния. Вот, сохранить ее для потомков она меня и просила.

– Почему я? – спросил у неё. – И знаешь, мой дорогой племянник, что ответила мне воин Света?

И, не дожидаясь реакции Бенедикта, продолжил тут же:

– Книга сама выбрала меня в хранители! Представляешь мое замешательство? Как книга может выбирать? Но, когда я взял ее в руки и открыл, то книга заговорила со мной. Я не только слышал, но и видел. Передо мной проносились века, как мгновения. Я увидел не только первого воина Света из этого Рода, я увидел их всех. От самого начала и до сегодняшнего дня. Я дал слово Елене хранить книгу до тех пор, пока за ней не придут. А то, что за ней вернутся, она знала точно. Елена видела ее – далёкого потомка, через много-много веков. Воин услышит книгу и придёт на ее зов. Но до этого времени мы должны хранить ее у себя, как самую важную драгоценность в мире. Я держал своё слово все эти годы. Теперь прошу тебя, моего родного племянника, взять на себя эту благородную миссию хранить книгу, пока за ней не вернётся воин Света из далёкого будущего. Она обязательно придёт, потому что для них нет границ во времени и пространстве.

Бенедикт слушал рассказ дяди, затаив дыхание. Это невероятная история, но он понимал, что все сказанное им правда – от начала и до конца. И воины Света, не сказка, не выдумка больного старика, а реальность. Он хорошо помнит эту невероятно красивую и сильную женщину-воина, которая защищала их по пути в монастырь.

– Она умерла, дядя? – тихо спросил он.

– Да, Бенедикт. Видать, исчерпала Елена свой земной запас, данный ей свыше. Слишком много отдавала людям. Так много, что для себя не оставила ничего. Такие они – Воины Света.