— А ну, замолкли, лишь бы языками чесать! — вновь гаркнул господин Хан, волшебным образом создавая гробовую тишину. Вот это мужчина, вот это я понимаю! — Идите девочки, видите, вы их отвлекаете! Пятьдесят отжиманий, живо!

Испуганно кивнув, мы почти бегом бросились к стенам Академии, оставляя безропотно отжимающихся ребят позади. Ну, как бросились, дружно поползли, потому что бок и не думал отпускать. Ноги, забитые от бега без разминки (идиотка же, такое простое правило забыть!), гудели с страшной силой, медленно наливаясь свинцом.

Оказавшись лицом перед лестницей, ведущей наверх, где были душевые, присвистнула.

Подстава, однако. Всё же я сильно переоценила свои возможности, пробежав почти четыре круга.

— Ну, успехов тебе в восхождении к богам, — она похлопала меня по плечу, отчего я скривилась — о землю приложилась видимо знатно. — Прости! У тебя все равно занятие через два часа, а мне надо поспешить.

Её улыбка выглядела извиняющейся, в тот момент, как она спиной осторожно отступала к лестнице.

— Что, бросишь подругу в беде и все ради свидания? — увидев, как запылали от смущения её щеки, а взгляд виновато опустился вниз, не выдержала: — Да беги уже, — махнула рукой, — чай, не маленькая, справлюсь.

— Ты — лучшая! — подбежав, Касс чмокнула в щеку и, развернувшись, побежала наверх, перепрыгивая через ступеньки.

Мне же предстоял на менее геройский поступок. Честно говоря, я надеялась, что мышцы начнут болеть завтра, но подъем дался с большим трудом. Держась я перила, медленно поднималась вверх, с нескрываемым наслаждением выдохнув на втором этаже.

Дверь, ведущую в душевые нашла почти сразу. К моему удивлению, внутри на стенах комнаты оказались небольшие полки, наполненные чистыми полотенцами, а так же различными принадлежностями для принятия данных процедур. За следущей дверью, видимо перед входом в саму душевую, обнаружились узкие шкафчики, где можно было оставить одежду. Раздевалась я сквозь скрип зубов, с неудовольствием обнаружив на саднящем плече приличную царапину, но вроде не очень глубокую. Ещё была пара ссадин на локтях и небольшой синяк, начавший наливаться краснотой на глазах.

Ступая до дощатому полу, вдохнула древесный запах, показавшийся мне таким родным. Я стояла под струями тёплой воды, закрыв глаза и с легкой грустью вспоминала детство. Беззаботное, радостное время, когда с ребятами мы ходили в поход в ближайший лес. О, какой там стоял запах, просто не передать словами! Хвойные деревья невероятно пахли после недавно прошедшего дождя, с иголок срывались мелкие капли, падая прямо на кожу.

— Елизара Де Буанш? — бархатный мужской голос вырвал меня из воспоминаний.

— Какого… — прошипела, раскрыв глаза и уставившись на спокойно подпирающего косяк мужчину.

Это было так неожиданно и так нагло, что я даже забыла завизжать и прикрыть руками все самое ценное, не полагающееся лицезреть всяким левым мужикам. И правым тоже. Рассмотреть необычайно наглого мужчину мешали капли воды, стекающие с мокрых волос на лицо.

— Елизара Де Буанш — вы обвиняетесь в повторной попытке убийства принца Хэрана Пятого!

Твою мышь!

Не зная, чему больше удивляться — обвинению или мужчине в женской душевой, я стояла, не в силах поверить в услышанное. На какой-то миг, мысли о том, что я стою перед незнакомцем абсолютно обнаженная, показались мелкой пылью на фоне сказанных слов. Повторная попытка убийства принца в которой опять фигурировала Елизара, но когда? Да, он заявился прошлой ночью, но я точно помню, что никого не пыталась убить.

Взяв себя в руки, дрожащим голосом спросила:

— С кем имею честь вести диалог? — чуть склонила набок голову, окидывая взглядом мужчину.

Высок, статен, пожалуй, даже красив. Смольные волосы слегка завивались, создавая эффект небрежной прически, карие, почти чёрные глаза смотрели холодно и отчужденно. Так, словно перед ним и не было обнаженной мокрой девушки. Обычно мне не казались симпатичными небритые мужчины, не говоря уже о тех, что отращивали себе длинные бороды. Не тот случай. Ему она удивительно шла, придавая какой-то мужской суровости. Чёрные густые брови чуть приподнялись от удивления, услышав мой вопрос.

— А где крики: пошёл к демонам, извращенец? — его голос зачаровывал, окутывая тёплом, даже прозвучавшие с иронией слова не казались чем-то странным.